В подземелье старой башни, или Истории о Генриетте и дядюшке Титусе

— Одна? — воскликнула Генриетта. — Одной достаточно.

Она подбежала к своей кровати, сунула голову под одеяло и крикнула:

— В Дании живет одна грязнуля!

Потом вернулась в столовую в прекрасном настроении и с аппетитом уплела бутерброд с колбасой и четыре с медом. А в школе первая, кого она встретила, была Лени Шрадер, но уже чисто умытая и в белом платьице.

Впоследствии Генриетта познакомилась также и с отцом Феи.

У господина Свинтуса фон Свинича были седые коротко подстриженные волосы, торчавшие на голове щетиной, а над нижней губой у него выдавались два длинных клыка.

Когда Генриетта с ним поздоровалась, он очень дружелюбно сказал:

— Хрю, хрю, онк.

— Что он сказал? — спросила Генриетта подругу.

— Папа сказал: «Добрый день, дитя мое, — перевела Фея. — В последнее время он говорит очень невнятно, у него астма.

* * *

— Во-первых, это все вранье, — сказала Лени Шрадер, едва только Мехтильда досказала свою историю. — Во-вторых, как не стыдно ябедничать! А в-третьих, посмотрите на мои руки, они совсем чистые.

Но когда все хотели это проверить, оказалось, что солнце уже зашло, и над ними в бойнице висит лишь клочок вечернего неба в виде быстро меркнущего синего овала.

— Уже темнеет, — заметил Пиль.

Однако прежде чем он успел сделать из этого соответствующий вывод, беседой завладел экскаваторщик Пошка.

— Что мелюзга нечистоплотна — всем известно. Зато с большими людьми дело обстоит совсем наоборот.

— Они чистоплотны, — сказал Пиль.

— Ошибаетесь, — сказал экскаваторщик. — О них никому ничего не известно.

И он добавил, что именно по этой причине счел необходимым коснуться данного вопроса в строго научном стихотворении, которое озаглавил:

12 КОРОЛЬ-СОЛНЦЕ

Король Людовик-Солнце,
Известный в старину,
Когда смотрел в оконце,
Сиял на всю страну.

В руках кусочка мыла
Он сроду не держал,
Но в золоте ходил он
И пудру обожал.

Как солнце над долиной,
Он двигался, светясь,
И этому причиной
Была простая грязь.

Пиль всплеснул руками.

— Неужели король Луй Кваторзе никогда не мылся? — воскликнул он.

— Никогда, — подтвердил экскаваторщик, — это исторический факт.

— Ни за что не поверю, — сказал Пиль. — Я лично чувствовал бы себя просто шелудивым псом, если б регулярно под Новый год не принимал бы ванну и каждую субботу не мыл лица и рук!

— Другое мое строго научное стихотворение, — сказал Пошка, — относится к тому же столетию. Но оно не в пример отраднее.

Он на миг закрыл глаза, чтобы хорошенько его вспомнить, и прочел стихотворение, озаглавленное:

13 ЛАДИСЛАУС И МЫШКА-МАУС

Жил-был ландскнехт когда-то —
Вояка Ладислаус,
И с ним жила, ребята,
Малютка Мышка-маус.

Войну любил вояка —
Свист сабель, храп коней,
Но мышь свою, однако,
Ландскнехт любил сильней.

Она всегда дремала
В пушистой бороде
И так сопровождала
Хозяина везде.

Когда ж ему случалось
Идти в смертельный бой —
Малютка мышь старалась
Удрать любой ценой.

Тогда, шепча молитвы,
Бедняга Ладислаус
Искал на поле битвы
Малютку Мышку-маус.

Она всегда бежала
Назад, а не вперед.
И Ладислаус, бывало.
Бежит, не отстает.

Неделя за неделей —
Воюют тридцать лет.
Иные поседели,
Иных давно уж нет.

Все те, кто обожали
Добычу и разбой,
Давным-давно лежали
Костьми в земле сырой.

Но путь прошел опасный
И жив был Ладислаус
Благодаря прекрасной
Малютке Мышке-маус.

— Признаться, — сказал Пиль, — я не слишком большой любитель стихов. Через каждые пять слов бренчит рифма, а это вовсе ни к чему — только раздражает. Я лично предпочитаю добрую христианскую проповедь. — И, ободряюще взглянув на пастора Аминя, он воскликнул: — Ну как, пастор?

Пастор в раздумье встал.

— Дорогие братья и сестры! — сказал он. — Я хочу рассказать вам историю на стих из писания: «Блаженнее давать, нежели принимать».