После этой прекрасной и трогательной речи по обе стороны могилы встали по шесть собак и, роя задними лапами, быстро забросали ее землей. А на могильный холмик они водрузили плиту. В желтоватом свете месяца каждый мог прочитать эпитафию. И дядюшка Титус прочитал:
ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ ПРАХ
МОПСА
ФИДЕЛИО
ОН ЖИЛ ТОЛЬКО МУЗЫКОЙ
И УМЕР ПО ВИНЕ ГЕНРИЕТТЫ.
На следующий день, когда Генриетта вернулась домой из школы, фотография Эдисона стояла на граммофоне.
— А где же рояль? — спросила она.
— Я решил, что он не подходит к карточке, — сказал дядюшка Титус. — В конце концов, Эдисон изобрел граммофон, а не рояль. Да, кстати, — продолжал он, — ты не знаешь, отчего умер мопс фрейлейн фон Заватски?
— От ожирения, — сказала Генриетта. — Кто так много жрет, долго не проживет.
— А от чего на самом деле подох мопс? — спросил Пиль.
— Ах, не спрашивайте! — воскликнула увитая кружевцами старая дева. — Его задавили.
— Задавили? — взревел Пиль.
— Несчастье произошло следующим образом, — пояснила фрейлейн. — Пока Генриетта упражнялась, Фиделио выскочил на улицу, а тут как раз мимо ехал грузовик; Фиделио страдал одышкой и не успел отскочить.
Несколько слезинок скатилось по ее морщинистым щекам, и она добавила:
— Животные — наши лучшие друзья.
— Верно! — вскричал Пиль. — Узнав людей, я полюбил животных.
— Каких же людей вы знаете лучше всего? — спросил экскаваторщик.
— Самого себя, конечно, — ответил Пиль.
Тут в разговор вмешалась фрейлейн фон Заватски:
— Я припоминаю одно довольно-таки необычайное животное, гостившее когда-то у дядюшки Титуса и Генриетты, и, если никто не возражает, расскажу вам сейчас историю
5
ОБ ИСПОЛИНСКОЙ ЗМЕЕ ЛУЭЛЛЕ
Дядюшка Титус поехал в районный центр, город Шварцвассер, чтобы купить там гвоздь. У окошечка железнодорожной кассы лежал белый листок, на котором было напечатано: «Дорогой путешественник! Если тебе в пути захотят подарить животное, не отказывайся, а привези его нам. Заранее благодарный, твой зоопарк в Галле».
Дядюшка Титус сунул бумажку в карман пальто, сел в поезд, доехал до Шварцвассера и в самом деле достал там гвоздь. Но на улице к нему подошла горбатая старуха в черном платке и сказала:
— Господин хороший, не нужно ли вам случаем животное?
— Нужно, — сказал дядюшка Титус. — Давайте его сюда.
— Оно живет у меня в огородике, — сказала старуха, — но за последние годы очень выросло, и я хочу его отдать.
Дядюшка Титус пошел за старухой на огород. Там между тыквами и плетями бобов лежала какая-то красно-желто-коричневая труба, конца которой не было видно ни справа, ни слева.
— Должно быть, змея? — предположил дядюшка Титус.
— Вот именно, — подтвердила старуха. — Ее звать Луэлла.
На змее мелом были начерчены стрелки. Они указывали в разные стороны и были снабжены надписями: «К хвосту» и «К голове».
— Это очень удобно, — заметил дядюшка Титус, — избавляет от лишней беготни.
Держась стрелок с надписями «К голове», дядюшка Титус после небольшой прогулки обнаружил ее на склоне железнодорожной насыпи, где она грелась на солнышке.
— Мне только что вас подарили, — обратился к голове дядюшка Титус, — и, если вы не возражаете, я передам вас в зоопарк города Галле. Там работает моя обезьяна Гайалорд, и я всячески рекомендую вам это учреждение.
— Что ж, не возражаю, — дружелюбно ответила голова.
— Лучше всего, если мы сейчас отправимся ко мне на квартиру, — сказал дядюшка, — а завтра утром Гайалорд вас проводит.
— С величайшим удовольствием, — сказала голова.
Дядюшка Титус снова сел в поезд и поехал в Шварцу. По пути он все время видел в окно изящную голову исполинской змеи Луэллы, не отстававшей от вагона ни на шаг.
Дядюшка Титус, Генриетта и Гайалорд на этот вечер были приглашены в гости к Пошкам, которые жили в том же доме. Генриетта и Гайалорд уже отправились наверх.