Было что-то в Кобейне, заинтересовавшее родственника, потому что после четырнадцатилетия его потихоньку приближали к герцогу. Появились дополнительные встречи и поездки, семейство Ван Дорнов стали приглашать на элитные собрания или совместный отдых. Влияние Анджи чувствовалось не только в подборе преподавателей, но и в казавшихся на первый взгляд случайных знакомствах и встречах младшего Ван Дорна с интересными людьми.
Вот только конечный результат многолетней программы оказался незапланированным и непредсказуемым даже для самого Кардинала.
Частным сыском Кобейн увлекся еще со средней школы. Началось все с мелких и случайных расследований для друзей, потом их знакомых, вскоре — знакомых знакомых. Шестнадцатилетний Бэй стал брать заказы со стороны, стараясь связываться с клиентами по телефону, а если личной встречи избежать было невозможно, одевался удачливым юппи, и с ростом в метр девяносто и при внушительной ширине плеч чаще всего сходил за взрослого. Отказывали ему редко. Заказы поначалу тоже были редкими, но постепенно их количество увеличивалось. Анджи прознал о странном бизнесе своего подопечного спустя годы, что само по себе было достижением или знаком, что Кардинал не слишком серьезно относился к увлечению своего гвардейца, так что разговор на тему частного сыска случился, когда Ван Дорну было уже восемнадцать.
Любимый внук упрямой голландской тетки оказался не менее упрям, к тому же, по словам герцога, безнадежно отравлен пренебрежением к чинам и условностям, отличавшим голландскую молодежь. Напряженный разговор закончился тем, что Бэй обязался завершить план обучения, но вопрос с выбором рода деятельности после получения всех дипломов оставался открытым.
Успешно закончив гимназию, Кобейн направился в Университет. Двойной профиль мирового права и технических инноваций осложнялся дополнительными предметами и работой над проектами, связанными с интересами клана. Из гвардейцев Кардинала до этого этапа добралась едва ли половина — начался активный отсев тех, кто увлекся развлечениями и выпивкой или бросил спорт. Но грезивший о карьере частного сыщика Бэй прилежно учился, фанатично тренировался и оставался под пристальным надзором родственника.
После Университета Кобейну устроили стажировку в Италии в отделе маркетинга на семейном предприятии по производству пармской ветчины. За годом изучений рынка сушеной свинины последовал год работы в консалтинговой компании и следом — бизнес-школа Вортона.
В Италии, во Франции и в Филадельфии Кобейн находил редкие заказы или они находили его, и ему удалось сохранить сыскную деятельность незаметной для официальных инстанций. Он брался за дела, от которых не пахло неприятностями с законом: мелкие кражи, пропавшие семейные ценности, искал сбежавших из дома подростков. Выступал, так сказать, в качестве очистительного средства для грязных семенных уборных.
После возвращения Бэя из Америки состоялся судьбоносный разговор с Кардиналом. Перед герцогом лежала стопка красных дипломов, отличительных грамот, свидетельств спортивных достижений, характеристики с мест работы и учебы. И все это богатство грозило превратиться в украшение стен туалетной комнаты. Герцог решил оставить бумаги племянника в своем личном сейфе.
Через месяц Ван Дорн зарегистрировал фирму частного сыска в Бельгии и стал заниматься любимым делом официально. Анджи не заслужил бы своих прозвищ, если бы не умел извлекать выгоду из любого положения. Поэтому, приняв выбор бывшего гвардейца, стал время от времени пользоваться его услугами.
Четыре года спустя Кобейну не на что было жаловаться. Его жизнь складывалась именно так, как хотелось. Количество клиентов позволяло выбирать интересные заказы. В повседневности было место опасностям, физические нагрузки являлись не данью моде, а необходимостью, и для раскрытия дел требовалось напряжение ума. Но самое главное, Бэй все время находился в дороге, лишь ненадолго появляясь в своей квартире в Зандворте, чтобы насладиться днями, когда Северное море становится серым и скучным.
Заказы Ван Дорна тянулись по всей Европе, и он носился по странам, городам и маленьким селениям, не представляя себе жизни тех, кто выбирался в путешествия лишь в период отпусков. Несомненно, часть его дел была связана с делами клана и, если хорошенько потянуть за нити, многие бы закончились в руках Кардинала. Но какая разница?
Клан Вальдштейнов представлялся Кобейну густой сетью лимфатической системы, тянувшейся по тем самым дорогам и странам, по которым ездил частный детектив. Узелками этой системы были люди, иногда им требовалась помощь, в том числе, и его.