— Мы своих не сдаём! — выпалила я и, наконец, села.
— И давно ты «своими» обзавелась?
— Да с тех пор, как твой братец меня сюда привёз и бросил!
От злости я вскочила на ноги, но тут же начала терять равновесие, заваливаясь носом вперёд. К счастью, Ладислав успел меня подхватить и удержать в вертикальном положении. К несчастью, я вновь оказалась в объятиях вампира и даже одеяло было не такой уж преградой против будоражащего разрастающегося чувства. Не знаю: если бы у меня были свободны руки, оттолкнула бы я Ладислава или, наоборот, вцепилась в него насмерть?
Стук в дверь покончил с моими мучениями. На пороге появился сам его лысейшество, нижние боги его за ногу, Оргул. Завидев меня в объятиях лорда-вампира, он несколько под растерялся и завял. Уверенна, в его мечтах я уже была надкусана в нескольких местах и преспокойненько готовилась к встрече с Богами. Реальность же оказалась жестокой, и принять её Оргул был не рад.
— Ваши покои готовы, — надтреснуто доложил глава. — Позвольте вас проводить.
— Покои? У тебя прямо целые покои? — возмущённо прошипела я в ухо Ладислава. — Меня, значит, чуть ли не в чулане поселили, а тут, оказывается, покои имеются! Размотай меня! Я сейчас этому боголюбивому жмоту накостыляю! — я вновь задёргалась разъярённой гусеницей в сторону лысого гада.
— И что ты ему сделаешь? — хмыкнул вампир, а храмовник, заподозрив неладное, попятился к дверям.
— Ты размотай, а я сымпровизирую, — злорадно улыбнулась я, не сводя глаз с Оргула.
На удивление, Ладислав внял моей просьбе и высвободил из-под одеяла. Лысый догадался, что сейчас его, возможно, будут бить, совсем не солидно выскочил за дверь и взметнулся вверх по лестнице. Я же, удовлетворившись произведённым эффектом, мысленно плюнула ему вслед и захлопнула дверь.
— Это ты, в принципе, молодец, что его так напугала, — Ладислав стоял посреди комнаты, сложив руки на груди. — Вот только как я в свои покои попаду? Или мне здесь ночевать? Тесновато, конечно, но я и спать не собираюсь. — Вампир лукаво улыбнулся и двинулся ко мне.
— Да чтоб тебя! — крикнула я и распахнула дверь. — Оргул! Стойте! Где это проклятое вампирское лежбище?! Подождите меня! — уставшая, но отлично мотивируемая, я горной козочкой поскакала по ступеням.
Кто последний в невесты?
Стройный ряд храмовников вызвал у меня некоторую оторопь. Во дворе присутствовали все, с кем я так или иначе сталкивалась за время своего пребывания в обители. Единственное, что для меня оставалось загадкой: они тут собрались на радостях, что наконец от меня избавились, или, как и я, немного грустят от факта расставания.
Ладислав отступил к карете, а я, смахнув с яркой юбки невидимую былинку, — за не имением приличного платья пришлось вновь примерить серканский наряд, — подошла к служителям храма. По загоревшимся глазам мужиков я поняла, что мой вид они оценили и стараются запомнить всё подробно и во всех деталях.
— Э-э, — неуверенно начала я. - Вот, значит, уезжаю я. Спасибо всем за внимание и заботу, — храмовники важно закивали, хотя помощники из них были специфические. — И простите, если кого обидела.
Я быстро пробежалась взглядом по лицам каждого из них, потому как от меня досталось всем. На Тукини я смотрела дольше всех. Свежие царапины на лбу и щеках выдавали его с головой. Я вздохнула, подошла к Тукини и с сочувствием его обняла. Храмовник не растерялся и быстро прижал меня к себе. Пришлось ему на ушко напомнить, что вампир никуда не делся и у него отличное зрение. Тукини покосился на Ладислава и нехотя отпустил. Я ободряюще ему улыбнулась и хотела уже помахать всем ручкой, как услышала ярко выраженное «Кхе». Как по команде, храмовники растопырили свои ручищи, тем самым требуя прощальных объятий. Я растерянно обвела всех взглядом и оглянулась на вампира. Ладислав наблюдал за всем с нескрываемым любопытством, но недовольства не выказывал.
Задетая его безразличием, я гордо отвернулась и буквально пошла по рукам. Одни объятия сменялись другими, счастливые улыбки распирали лица, а в глазах читался будущий маршрут к водопаду. Последним, так сказать на сладенькое, оказался Казанога. Дождавшись своей очереди, старикан кровожадно осклабился, схватил за руку и со словами: «Мне надо дать последние наставление» оттащил в сторонку от всех. Мне стало настолько интересно, что он ещё выкинет, что я даже не стала сопротивляться. Более-менее отгородившись от всех раскидистым деревом, похабник стал задирать на себе рубаху, и я насторожилась. Пока он не вознамерился стянуть штаны, я решила не паниковать. До самого пугающего дело не дошло: Казанога выудил из кармана большой кошель и протянул мне.