До апреля 1993 года Служба внешней разведки не торопилась признать законность моих прав на военную пенсию. Когда это все же случилось, она не была проиндексирована с учетом галопирующей инфляции, и, когда наконец я оформил все бумаги, сумма была настолько мала, что ее не хватило на заправку бензином, чтобы на машине доехать за ее получением в Ясенево. Это был период моего болезненного врастания в новое российское общество.
Вскоре после выхода в отставку, в 1991 году, я принял предложение знакомого — бывшего заместителя министра легкой промышленности бывшего СССР организовать фирму по изготовлению швейных изделий из кожи и меха в рамках проводившейся в стране широкой кампании по передаче государственной собственности в частные руки. Вскоре я понял, что эта фирма будет фактически принадлежать руководящему звену этого министерства. Только что уволившийся из серьезного государственного ведомства и не согласившийся работать в пришедшем на смену ему другом государственном ведомстве, я стал обслуживать приятеля, который пытался покупать и продавать все, что попадалось под руку, включая остатки военной техники и обмундирования. Мы подписывали с иностранцами миллиардные рублевые контракты по ввозу в страну контейнеров с сигаретами. Мы никогда не платили этих неслыханных сумм и никогда не видели этих контейнеров, но продолжали соглашаться на все, что нам предлагалось. Короче говоря, мы никогда ничем всерьез не занимались, хватаясь за все, чтобы только удержаться на плаву.
Мой приятель решил с помощью своего делового партнера из США создать банк под эгидой одного НИИ, работавшего в сфере создания ядерного оружия. Институт располагался в закрытом ранее городе Сарове, к востоку от Москвы, где когда-то Андрей Сахаров принимал участие в разработке первой советской водородной бомбы. Я согласился возглавить службу безопасности этого банка, получившего название «Первый русский банк». Это произошло в октябре 1992 года.
В крайне криминальной обстановке того времени беззакония расплодившиеся и быстро набирающие силу организованные преступные группировки концентрировали свои усилия на расширявшейся сети банковских и других финансовых учреждений, призванных обслуживать громадные денежные потоки, связанные с распродажей колоссального госимущества. Как и многие другие офицеры госбезопасности, я поменял опасную игру в кошки-мышки периода холодной войны на участие в другой, зачастую смертельной схватке сотен конфликтующих группировок, стремящихся урвать свой кусок громадной инфраструктуры бывшего СССР. В борьбе за контроль регулярно совершались убийства банкиров. Финансовые учреждения, которые хотели выжить, нуждались в соответствующей защите и информации, которую могли предоставить бывшие сотрудники разведки, имеющие необходимый опыт работы и сохранившие нужные связи, а иногда и влияние.
«Первый русский банк» стал одним из крупнейших в стране. Служба безопасности банка, занимавшаяся охраной его центрального офиса и разбросанных в разных частях города филиалов, со временем выросла до 150 человек. Вскоре мы обнаружили, что являемся объектами пристального интереса так называемой измайловской группировки, одной из наиболее зловещих в криминальной России преступных организаций, названной по имени района в северо-восточной части Москвы. Очень часто мы реально опасались за свою жизнь, особенно после случая, когда человек со связями в преступном мире, которого мы специально наняли для ведения переговоров с преступными группировками, был найден застреленным в своем офисе. Милиция, сама часто занимаясь надуманными «наездами» на банки, практически никогда не находила виновных в убийствах по финансовым мотивам. Наперекор всякой логике криминальные группы были единственной силой, которая могла реально обеспечить надежную защиту. Не желая с этим мириться, я в конце концов обратился за помощью к сотрудникам специального военного подразделения «Альфа», созданного при Службе внешней разведки.
В 1995 году у банка начались серьезные финансовые проблемы. Со счетов периодически стали исчезать большие суммы денег. Таинственным образом «пропали» 70 млн долларов, вложенные в банк одной российской нефтяной компанией. Было ясно, что дни банка сочтены. Когда однажды один из основателей банка погиб в очень подозрительной автомобильной катастрофе, я решил уйти. К этому времени — январь 1996 года — я закончил регистрацию собственной частной службы охраны «Альфа-пума». Вскоре у меня появилась клиентура — банки, продуктовые рынки, учреждения, киностудии и т. п. Среди моих сотрудников были бывшие офицеры КГБ и Министерства обороны — более сотни человек, которые охраняли около четырнадцати объектов.