Теперь я, вооружившись полученными сведениями, что Петров проживает где-то в пригороде Сиднея, должен был его там разыскать. В день, когда мне не надо было сопровождать Омский хор, я на автомашине нашел дом, где якобы проживал Петров, и сфотографировал его. Позже оказалось, что Петров в то время там уже не жил.
Моя командировка в Австралию была прервана в феврале 1964 года. Юрий Носенко, сотрудник Второго главного управления КГБ, сбежал на Запад, будучи в командировке в Женеве в составе советской делегации, принимавшей участие в переговорах по вопросам разоружения. Носенко работал в отделе ВГУ, осуществлявшем контроль за американскими туристами в Москве. Служебные помещения его подразделения находились рядом с моим отделом. Хотя я никогда не работал с ним вместе, я часто видел его в коридорах Лубянки и была вероятность, что он мог опознать меня как бывшего сотрудника ВГУ КГБ.
В результате кубинского кризиса отношения между СССР и США оставались напряженными. Опасаясь дальнейших провокаций со стороны контрразведывательных служб противника, Центр стал отзывать домой многих своих сотрудников, кого мог знать Носенко. После года моего пребывания в Австралии такой приказ получил и я. Когда в ноябре в страну прибыла моя замена, Елена, Алеша и я вернулись домой.
Глава III
На передней линии холодной войны: Бейрут
Самолет Аэрофлота после приземления медленно двигался по очищенной от снега взлетно-посадочной полосе, мимо перелеска из пушистых елей и громыхавших автомашин наземных служб аэропорта. Я был рад снова очутиться в знакомой обстановке, однако мое возвращение из Австралии было бы намного приятнее, если бы не совпало с недавно произошедшим в стране серьезным политическим событием. Месяцем раньше, в октябре, группа кремлевских партийных функционеров сместила Хрущева и на его место посадила Леонида Брежнева — человека, о котором трудно было сказать что-либо конкретное — хорошее или плохое.
Люди, сделавшие это, представляли собой однородную и аморфную массу «партийцев», которые больше не хотели мириться с антисталинизмом Хрущева. Возглавляемая Михаилом Сусловым — главным идеологом партии, эта группа положила конец дебатам и дискуссиям о прошлом, только, по ее мнению, напрасно будоражившим общественность страны и весь народ, и привела к власти режим, который гарантировал ей собственную безнаказанность и безопасность. Все это в итоге привело СССР к глубокой стагнации 70-х годов и разросшейся в ней коррупции.
В ноябре 1964 года стало очевидным, что изменения в руководстве страны не привели и к улучшению отношений с Соединенными Штатами. Враждебная атмосфера осложняла разведывательную работу, и я начал задумываться над тем, как подобная ситуация в области международных отношений может — разумеется, негативно — сказаться и на моей дальнейшей работе.
Однако мысли о работе сразу улетучились, когда встречавший наш коллега отвел меня в сторону и сообщил о постигшем нашу семью горе: мой брат Петр скончался от гемофилии. Я не мог в это поверить. Брату было только тридцать лет. Незадолго до нашего отъезда из Австралии я получил от него жизнерадостное письмо, извещавшее меня о том, что он недавно женился, доволен своей работой инженера на заводе в Белоруссии и все в жизни у него нормально.
На работе мне дали краткосрочный отпуск, и я вылетел в Могилев на похороны брата. По возвращении в Москву мне было объявлено, что меня переводят в отдел стран Юго-Восточной Азии, и я намечен для командировки в Рангун.
Я знал, конечно, что климат там жаркий и очень влажный, но я был молод, здоров и готов ехать куда угодно. Естественно, я не мог выбирать и соглашался на то, что мне предлагали. Я надеялся, что на моем продвижении по службе рано или поздно скажется добросовестное отношение к своим служебным обязанностям — качество, которое я всегда впоследствии старался развить у своих подчиненных. За годы моей работы в КГБ я «вычислил» главную особенность характера оперработника, которая позволяла ему всегда быть на хорошем счету у начальства, — скромность. Люди, которые слишком назойливо стремились угождать руководству, как правило, добивались совершенно противоположных результатов.
Незадолго до моего отъезда меня вызвал к себе начальник отдела Анатолий Гусаков для беседы по самой актуальной теме, занимавшей умы практически всего оперативного состава на Лубянке, — как сохранить лидерство в постоянном противостоянии двух разведок: КГБ и ЦРУ.