— Секретов я никаких на этот счет не держу, Элендил. Я тебе уже рассказывал о жизни в наших орочьих крепостях. Для мэтра хочу пояснить смысл моего поступка. Многие достойные мужи и жены уходят из крепости в большой мир в поисках себя, но лишь немногие находят. Хорошие воины и кузнецы нужны по всему Тамриэлю. Все потерпевшие неудачу сородичи, возвращаясь домой, становятся изгоями. Неудачников презирают. Они ежедневно подвергаются насмешкам соплеменников, выполняют самые грязные и тяжелые работы. Такая практика одобряется вождем клана, так как помогает держать свой народ в узде. Я, как один из многочисленных сыновей вождя, получу все шансы на успех в клане только после того, как одержу верх в поединке с нынешним вождем — моим отцом. В реальности для молодых и неопытных бойцов нет шансов выстоять в поединке с матерым воином. Все женщины клана — это, фактически, либо жены, либо дочери вождя. Создать свою семью, не будучи вождем, невозможно, — ответил Старк.
— Уходят из клана не только сыновья вождя, Старк? Кого ты подразумевал, говоря о достойных мужах и женах? — спросил я.
— Всех достойных женщин — воинов, кузнецов и алхимиков, не желавших делить свою постель с вождем и мечтавших создать свою семью. Всех достойных мужчин — воинов, кузнецов, шахтеров, помышлявших о своем деле и своих детях. В наших крепостях — кланах это невозможно, — пояснил Старк.
— И ты не мечтаешь вернуться в родную крепость и надрать задницу своему отцу — вождю и стать во главе клана? — подначил своего друга Элендил.
— По крайней мере, не сейчас. Меня вполне устраивает моя нынешняя жизнь, — ушел от прямого ответа Старк.
— Тяжело, наверное, жить вдали от родины? Поддерживаете ли вы связь с родичами, живущими у нас в Морровинде? Как насчет поклонения вашим богам? — я решился копнуть глубже.
— Мы привыкли, мэтр. У нас со Старком нет друзей среди наших соотечественников в Морровинде. Наша жизнь наемников к тому не располагает — сегодня мы здесь, а завтра в другом месте. Конечно, с одиночеством сложно бороться, особенно в нашей профессии, поэтому мы близко сошлись со Старком. Притерлись друг к другу, несмотря расовые различия и несхожесть характеров. Напарники обязаны быть друзьями, иначе не выжить. Что касается богов, то мы молимся одному богу — воинской удаче. До наших богов нам далеко, а местных богов лучше не трогать — себе дороже, — пояснил Элендил.
— Я слышал, Старк, что орки чтят кодекс Малаката и поклоняются ему, как прародителю. В чем это выражается, если не секрет? — решился я на более интимный вопрос.
— Никакого секрета в этом нет, мэтр. Никакого религиозного фанатизма — обычная дань традициям нашего народа. В каждом поселении есть шаман — женщина, хранительница мудрости, которая должна говорить при необходимости с Прародителем и сообщать его волю своему народу. Она же и обучает детей племени нашим традициям. В крепости нет тюрьмы, но существует «Цена крови» и ' Долг чести'. Святилище Малаката, расположенное в одной из пещер высоко в горах, посещает один раз в году группа избранных во главе с вождем клана, где проводится религиозный ритуал почитания бога и жертвоприношения. Там же представляют Богу нового вождя после смены власти в клане. Сам кодекс — это набор правил жизни для всех орков типа ' не убий и не укради', как и у всех народов Тамриэля, хотя с большим списком исключений. Я назову основные положения Кодекса:
•Вождем племени может быть только самый сильный мужчина со всеми вытекающими последствиями, о которых я говорил ранее.
•Все свои проблемы по жизни настоящий орк решает сам.
•За все проступки существует своя «Цена крови» — или золотом или собственной кровью в зависимости от тяжести вины.
•Свои убеждения настоящий орк отстаивает открыто, и если, понадобится, с мечом в руках.
•Нет ничего дороже у орка кроме его Чести и славного Имени.
Вот и все, что я могу сказать по данному вопросу, мэтр, — закончил повествование орк.
— Благодарю тебя, Старк, за открытость. Что касается моих религиозных убеждений, парни, то они схожи вашими. Когда я выполняю задания Храма, моими Богами являются Удача и Провидение, в руках которых моя жизнь и мой успех. Когда я дома, я подчиняюсь местным традициям и верованиям, хотя, как ученый, серьезно к ним не отношусь. Можно сказать, я в некотором смысле такой же «безбожник», как и вы.