Лин уже исписала лист, так что хвостик последней фразы приходится втискивать внизу под линейками:
Надеюсь, у тебя хороший праздник, и мы тоже тут немножко отмечаем. Я куплю цветы и чего-нибудь вкусного. Надеюсь, в тот год мы уже опять будем вместе. Много-много поцелуев от Линтье, которая очень по тебе скучает.
Она и правда купит цветы и лакомства на мамин день рождения? Звучит благовоспитанно и по-взрослому, как подарок, который она отправляет, – изразец с картинкой, как будто нарисованной фломастером. На рисунке – тонущий человечек; во всяком случае, подразумевается, что он тонет, хотя туловище его высоко торчит над водой и на вид его пиджак совсем сухой. Берег рядом, но до ужаса недостижим, однако сверху человечку уже брошен спасательный канат. Подпись гласит: «Когда опасность угрожает, то кто-нибудь тебя спасает». В магазине, куда она пошла вместе с тетей, Лин решила, что эта плитка подойдет как нельзя лучше, к тому же с секретной почтой нельзя посылать ничего громоздкого. Лин заканчивает письмо, тетушка хвалит его и кладет вместе с изразцом в конверт, прибавив коротенькую записку от себя лично:
Дорогая мама Лин,
хочу добавить несколько слов к письму Лин. Она очень долго и старательно его готовила, но у нее все получилось!
У Лин по-прежнему все хорошо, она ходит в школу, и учителя говорят, что она успевает. Ведет себя примерно, все схватывает на лету. Она всегда бодрая, но иногда очень сильно тоскует по вам и отцу.
Подарок Лин выбрала сама. Она хотела девиз «Хорошо смеется тот, кто смеется последним», но изразца с такими словами в магазине не оказалось.
Что касается одежды, я все устраиваю так, как мне кажется лучше. Лин отлично подходит все, что стало мало нашей Али. Одежды у Лин много, но кое из чего она уже выросла. Так или иначе, мы справляемся.
Я часто говорю Лин, что она наполовину мальчишка, а она отвечает: «Мама тоже всегда так говорит».
Надеюсь, ваш день рождения получился не очень грустным, если такое возможно, и в следующем году мы сможем поздравить вас лично, вместе с вашим мужем и дочкой.
Мы устроим здесь маленький праздник, и Лин обязательно будет думать о вас весь день.
Если получится, пожалуйста, пришлите нам письмо и сообщите, что особенного мы могли бы сделать для Лин.
С наилучшими пожеланиями, к которыми присоединяется и Хенк, дядя Лин,
Непросто написать такое письмо и уговорить Лин, чтобы та тоже написала далекой маме, но еще хуже, когда конверт возвращается нераспечатанным и его приходится прятать от Лин.
Тетя по-прежнему стирает, убирает, готовит, растит детей, стараясь как может. Платья Лин (серо-голубое шелковое из «Боннетри» и атласное, сшитое мамой) приходится отдать младшим девочкам – сохранить их на память не получается, и Лин кажется, будто у нее отбирают сокровища.
Когда к 10 декабря Лин решает написать папе поздравление с днем рождения, тетушке приходится признаться, что писать некуда и что предыдущее письмо пришло обратно в заклеенном конверте. В этот день в кухне очень тихо – Лин забилась в угол и молча сидит на полу. На пальце у нее два колечка, родительский подарок, – одно серебряное, другое золотое. Она снимает оба и принимается катать по полу, слева направо и обратно. Сначала одно кольцо, за ним другое проваливаются в щель у стены и исчезают во тьме. После этого Лин долго не вспоминает о родителях.
Зимние дни все темнее и холоднее, и Лин чаще сидит дома, играя с Марианной в кухне или болтая с какой-нибудь подружкой в соседней комнате. Тетушка не очень щедра на поцелуи и объятия, но с ней спокойно, и Лин чувствует себя ребенком. От плиты идет чистое сухое тепло, а в доме всегда уютно пахнет стиркой, или глаженьем, или стряпней. Когда Лин возвращается из школы, ее ждут теплое молоко и кусок хлеба, намазанный яблочным повидлом. Тетя расспрашивает, как прошел день, и рассказывает, что они с маленькой Марианной поделывали.
Со временем в альбоме Лин появляются все новые и новые имена. Особенно девочке нравится запись одноклассницы Нелли Бакс: она сделана летящим каллиграфическим почерком, да еще и само стихотворение на каком-то странном возвышенном языке – устарелом голландском, на каком давно никто не говорит.
Линтье