Придя в отель, девушка поинтересовалась этим. Портье за стойкой с важным видом покачал головой и предложил передать сэру Питеру сообщение, когда тот появится. Марина сняла белые кожаные перчатки, быстро написала несколько строчек на листе почтовой бумаги отеля и вручила его портье.
— Придется просто пойти наверх и подождать, — объявила Марина.
Долгие часы сменяли друг друга; Марина пыталась читать, чтобы скоротать время.
— Очень надеюсь, что он не передумал, — сказала она, когда часы пробили четыре.
— Он производит впечатление человека слова, — отозвалась Элен, — а если он не таков, то лучше узнать об этом сейчас, а не когда мы будем в Биаррице.
Наконец послышался стук в дверь. Марина ждала его, но все равно испуганно подскочила в кресле.
— Можешь открыть, Элен, — сказала Марина спокойным голосом, не вязавшимся с ее возбужденным внутренним состоянием.
— Это сэр Питер, мисс.
— Я получил вашу записку, — сказал он, немного запыхавшись, — и сразу же пришел.
— Есть какие-нибудь новости по поводу Соланжей?
— Да, думаю, есть.
Марина знаком предложила ему сесть и попросила Элен принести чаю.
— Ну, — начала Марина, — вы что-нибудь узнали?
— Сегодня я встречался с виноторговцем, у которого есть связи в Биаррице, и он дал мне адрес своего коллеги, поставщика месье Соланжа. Как только мы приедем на место, будет несложно найти его и разузнать, где они живут.
— Но неужели он так просто сообщит адрес месье Соланжа?
— Марина, меня очень хорошо знают в кругах виноторговли. Одного взгляда на мою карточку будет достаточно, чтобы он рассказал мне все, что я хочу знать.
Марина на мгновение задумалась. Она видела, что сэр Питер смотрит на нее испытующе, знала, что он ждет от нее ответа по поводу поездки в Биарриц.
— В таком случае, я с удовольствием принимаю ваше любезное предложение сопроводить нас в Биарриц. Выбор стоит между поиском жилья в Париже и попыткой разыскать Соланжей с вашей помощью, и я решила, что наиболее рационален второй вариант.
— Чудесно! — восторженно отозвался сэр Питер, вскочив на ноги и чуть не сбив с ног Элен, которая как раз возвращалась с подносом.
— Осторожнее, сэр, — сделала замечание она, подавая гостю чашку с блюдцем из тонкостенного фарфора.
Сэр Питер покраснел и взял чашку. Марина подумала, как мило он выглядит с розовыми щеками, совсем как маленький мальчик, которого отчитала няня.
— Я узнаю расписание поездов до Биаррица. Когда бы вы предпочли уехать?
— Как можно скорее, — ответила Марина.
— Биарриц очень модный курорт. Уверен, мы найдем их.
— Хорошо, тогда выпьем за успех, — сказала Марина, подняв свою чашку чая.
От взгляда, которым ответил сэр Питер, такого жгучего и многозначительного, у Марины все внутри перевернулось. Она подумала, не произойдет ли что-нибудь за время их путешествия и почувствовала, что эта мысль одновременно пугает и волнует ее.
* * *
Марина выбрала неудачное время для отъезда в Биарриц: сэр Питер обнаружил, что билеты на все поезда в ближайшие два дня полностью распроданы.
Только несколько дней спустя Элен, наконец, уложила их вещи в дорогу.
Сэр Питер ждал их внизу всего лишь с маленьким чемоданом. Марина ошеломленно на него посмотрела.
— Я путешествую налегке, — широко улыбнулся сэр Питер.
— Хотелось бы мне знать, как это делается, — заметила Марина, показывая на гору своих чемоданов и сундуков, с которой управлялись носильщики.
Сэр Питер любезно купил для Элен билет первого класса, чтобы ей не пришлось сидеть одной. Марина рассыпалась в благодарностях.
— Ну что вы, не стоит, — запротестовал он, — в конце концов, вы не можете путешествовать со мной без компаньонки.
— Это правда, — признала Марина, подумав при этом, что не отказалась бы от возможности провести с ним какое-то время наедине, а Элен может быть такой истовой ревнительницей приличий...
— Сколько времени займет дорога? — спросила Марина, выглянув из окна.
— Мы будем на месте поздно вечером. Кажется, дорога занимает восемь часов.
— Надеюсь, мы сделаем остановку на ленч.
— В поезде есть хороший вагон-ресторан, Марина, и я очень надеюсь, что вы составите мне компанию.
— Конечно, — с энтузиазмом согласилась Марина.
— Я не стану есть французскую дорожную еду, — вступила в разговор Элен. — Я запаслась собственным ленчем на кухне отеля. Одна из тамошних девушек, которая говорила по-английски, приготовила мне бутерброды с бифштексами.
Марина не могла не расхохотаться. Это было так похоже на Элен!
За ленчем сэр Питер спросил Марину о Соланжах.
— Что они за люди? Вы почти ничего не рассказывали мне о них.
— Это папины друзья, — ответила девушка с неохотой, потому что ей был неприятен разговор о Саймоне Соланже, — очень милые люди. У них есть дочь и сын. Моника чудесная девушка, и мы стали подругами. Она, должно быть, удивляется, почему я не ответила ни на одно из ее писем...
Марина смолкла.
— А сын?
Сэр Питер не собирался отпускать ее с крючка.
— Саймон немного старше Моники, и в нем есть что-то от авантюриста, поэтому я мало с ним общалась, — резковато ответила она.
Оба молчали, пока подавали первое — суп-пюре из спаржи; официант уверил сэра Питера, что спаржа последнего английского урожая.
— Я очень люблю спаржу, но то бледное подобие, которое подают в Европе, такое безвкусное, — задумчиво проговорил сэр Питер и, тем не менее, мигом проглотил свою порцию.
— Должна признаться, я не сразу поняла, что это, — созналась Марина. — Никогда еще не видела такого странного, вялого на вид овоща!
Молодые люди посмотрели друг на друга и рассмеялись. Марина чувствовала внутри приятное тепло. С сэром Питером было легко, в его присутствии она не чувствовала неловкости, как это было с Саймоном.
«Он, оказывается, обидел меня сильнее, чем я думала», — с грустью подумала Марина, когда им подали poularde a la crème[48].
* * *
Путешествие на юг было долгим, и Марина очень устала к тому времени, когда поезд остановился в Биаррице.
— Мне рекомендовали небольшой, но эксклюзивный семейный отель, — сказал сэр Питер, когда дружелюбный носильщик остановил для них экипаж.
— Сможем ли мы получить номер в такой поздний час? — спросила Марина, дрожа.
— Меня уверили, что мадам Бушерон работает допоздна и ее двери всегда открыты, — обнадеживающе ответил сэр Питер. — Судя по всему, она любит британцев, хотя на вид может показаться суровой.
Как и предполагал сэр Питер, мадам Бушерон действительно еще не спала. Более того, она с удовольствием приняла гостей.
— Я так хада вас видеть, — гортанным голосом и с сильным акцентом поприветствовала их хозяйка. — Пхошу пхощения, что мой английский не слишком хохош, но если будете следовать моим пхавилам, мы поладим, n'est-ce pas?
Мадам Бушерон смерила Марину пристальным взглядом. Девушка робко, на цыпочках, проследовала в дом за свирепого вида хозяйкой.
Сэр Питер свободно заговорил с последней по-французски и за считанные мгновения так очаровал, что она предложила им три свои лучшие комнаты.
Марина восхищалась, как легко ему дается язык, и каким уверенным он выглядит, когда говорит на нем.
«Он изъясняется по-французски чуть ли не увереннее, чем на родном языке», — дивилась она, наблюдая, как настроение мадам Бушерон меняется со строгого и неумолимого на почти кокетливое. Она поправила свои черные, туго завитые локоны, и взгляд ее пронзительных черных глаз немного смягчился.
Номера были небольшими, но изысканно обставленными. Марину разместили рядом с Элен, которая была довольна, что займет отдельную комнату. Марина заметила, что сэра Питера провели на этаж ниже.