Глава 1. Хижина в лесу
Лес сгущался, ветви едва пропускали и без того тусклые лучи солнца. На развилке все же стоило повернуть направо. В бескрайних лесах западной провинции можно заплутать, даже изучая их годами. Идти дальше или развернуться? Генри остановился и оглянулся, уперев свободную руку в бок, вторая бережно сжимала толстую книгу в зеленой обложке. Стоило согласиться на предложение лесника проводить до основной дороги, но теперь уж поздно сокрушаться.
В двух шагах тропинка незаметно раздваивалась - пройдешь мимо, недостаточно внимательно рассмотрев местность. Решив, что терять уже нечего, Генри свернул. Едва протоптанная полоска земли то и дело норовила скрыться в траве, но он продолжал идти вперед с завидным усердием. Поляна, среди раскидистых дубов, появилась неожиданно. В отдалении виднелись стены хижины. Кто может жить в такой чаще? Ясно одно – хозяин не склонен к повышенному общению.
«Наверное, и гостей не любит» - подумал Генри и, растянув рот в улыбке, громко постучал в дверь. В ответ – тишина. Может, к лучшему - вид уставшего священника в рясе, увешанной репейниками и с идиотской улыбкой на лице мог вызвать желание лишь посильнее задвинуть засов.
В числе плюсов характера Генри, или минусов – это уже как складывались обстоятельства, числилось упорство. Именно оно помогло молодому мужчине двадцати шести лет занять довольно неплохой пост с собственным приходом, приносящий, следует заметить, неплохую прибыль. Люд был готов сделать увеличенное пожертвование, только бы избежать самозабвенную речь священника о грехах и спасении души не только в церкви, но еще и у ее входа, и при случайной встрече на одной из улиц и, наконец, при личном посещении проводника Спасителя, радеющего за благочестие вверенного ему народа.
После пятой серии ударов за дверью продолжали молчать, и Генри посетила мысль – а не заброшен ли дом? Ручка двери легко поддалась, раскрывая перед незваным гостем маленькое, ухоженное помещение. По центру стояла печь, слева кровать с аккуратно сложенным платьем, а справа наблюдалось весьма занятное зрелище: полка забитая различными баночками и приспособлениями, развешенные травы в углу, на столе два больших предмета. Генри хорошо их помнил – кальцинатор и перегонный куб. Еще, когда он был простым послушником, святой отец сжег подобные предметы вместе с домом их обладателя. Полыхающий огонь надолго засел в воспоминаниях молодого служителя.
В стремительном полете в комнату ворвался ворон, Генри от неожиданности сделал шаг назад. Заметив человека, птица изменила траекторию полета, сделала круг по комнате и приземлилась на подоконник. На Генри уставилась пара вороньих глаз, и ему вдруг стало не по себе. Цвет глаз птицы отдавал необычным черничным цветом.
- Кыш отсюда, - помахал он рукой в направлении раскрытого окна, на что ворон лишь заинтересованно наклонил голову.
Генри постарался не обращать внимания, но птица словно следила за ним и этим держала в напряжении. Генри подошел ближе, не прерывая зрительный контакт. Вера в собственное здоровое психическое состояние таяла, чтобы хоть как то изменить ситуацию, указательным пальцем он стукнул пару раз ворона по клюву. Птица возмущенно распахнула крылья, в следующую секунду вылетела в окно и тут же оказалась забыта.
«Интересно, кому принадлежит хижина?» - задумался Генри, разглядывая полку, забитую склянками, повертел одну в руках, определить содержимое не удалось. Устало он опустился на стул. За сегодняшний день пришлось преодолеть большое расстояние почти без отдыха.
Вскоре дверь распахнулась, пропуская молодую девушку в темном одеянии.
- Что ты здесь делаешь? – возмущенно бросила она, обращаясь к незваному гостю.
- Сожалею, что побеспокоил твое уединение, дочь моя, - произнес Генри, хотя сожаления ни в его голосе, ни в выражении лица не чувствовалось ни капли.
- Неужели по тому, как я живу, незаметно, что я хочу побыть одна? – все больше злилась девушка.
- Я заметил только чистоту твоих помыслов, - прозвучал спокойный ответ.
Девушка замерла, удивленно раскрыв глаза.
- Это как же ты заметил, интересно?
- Только тот, кому нечего скрывать, и кто не привязан к материальному будет держать дверь открытой. Обладай ты нелюбовью к людям, крепко запирала бы дверь, не ожидая на подсознательном уровне, что кто-то случайно посетит тебя.
Повисло молчание, прерванное хозяйкой дома, ошарашенным и протяжным:
- Что-о?
- Выпусти свет своего сердца, и тепло мира прольется на тебя.
- Ты серьезно сейчас?
- Я всегда говорю серьезно, дочь моя.
Девушка молча прошла мимо, привычным движением закинула несколько поленьев в печь и разожгла огонь. Генри тоже не нарушал тишину, спокойно наблюдая за уверенными действиями хозяйки хижины.