Когда Нита прибилась к болотной ведьме, ей было примерно столько, сколько сейчас Ларсу. Волчица злилась на весь мир и только чудом не успела наломать дров, чтобы разрушить собственную жизнь. Окончательно в себя ее привела ведьма, позволив сначала натворить глупостей – в пределах разумного, конечно, а затем хорошенько ткнув в них носом. Наставница не пыталась заменить ей семью, но помогла обрести спокойствие. Это было ценнее.
Если подумать, Ларс держался гораздо лучше нее в том возрасте. Достойнее. Нет, не так: он держался, а она не считала нужным. Выплескивала злость на всех, кто подворачивался под руку, а волчонок – прятал. Злость порой мелькала в голубых глазах, в коротком оскале, но и только. Неизвестно, правда, что хуже.
Лезть в душу не хотелось, тем более ведьма прекрасно помнила, как ей самой были неприятны подобные вопросы, но проклятие не оставляло выбора.
– Вряд ли проблема в семье, – недовольно буркнул Ларс. – Скорее уж дело в собственном пути. И как твои имаи предлагают его искать?
– Они настолько же мои, насколько и твои, – возразила Нита. – А ты точно к встрече с имаем уже задумался о собственном пути? Только не рычи, я ведь не просто так спрашиваю! Не хочется ошибиться с самого начала. Я понимаю, что о разногласиях с кланом говорить неприятно, но это не моя прихоть…
– Да нормальные у меня были отношения в семье, нормальные, что ты к ним прицепилась?! – взорвался Ларс и заговорил резко, быстро. – Долгожданный первенец, папина гордость, мамина радость. До проклятия у меня все было хорошо! Вообще все, понимаешь? В семье, с друзьями, с девушками, с оборотом! – Он запнулся, шумно вздохнул, словно сдулся, плечи расслабленно поникли, взгляд устало уткнулся в стол. – Я рано обернулся. Отец гордился. Мне только учеба не нравилась, – он заговорил спокойнее, тише, – и давалась с трудом. Я и эту проклятую татуировку решил сделать только потому, что нельзя и не положено. Назло. – Он посмотрел на свое плечо так, будто там сидела ядовитая змея.
– Может, и путь, – не стала спорить Нита, покосившись на парня. Что-то в этой короткой вспышке было не так, неправильно, но она не смогла понять что. Недоговаривал или обманывал? И кого, ее или себя? – И чего ты хотел, если не учиться?
– Путешествий и приключений, а не сидеть дома, как кобель на цепи.
Косая ухмылка перечеркнула лицо, сделав его на короткий миг неуловимо другим. Холодным, жутковатым, похожим на харю опасной нежити. Но гримаса пропала, и Нита подивилась вывертам собственного восприятия.
Пауза затянулась. Ведьма продолжала невозмутимо растирать, нарезать, разминать и смешивать ингредиенты, а Ларс сидел у стола. Сначала озирался, поглядывал в окно, потом наблюдал за ее действиями. Волчонок маялся от безделья, но занять его было нечем.
– Может, я помогу? – не выдержал он.
Нита смерила его задумчивым взглядом, положила перед ним небольшую ольховую разделочную доску и узкий посеребренный нож, поставила миску листьев лазорики – главного компонента средства от ожогов.
– Каждый лист отдельно, эту жилку вырезаешь, вот так. Жилки сюда режешь, листья – сюда. Одной-то рукой справишься? – спросила, вручив Ларсу нож.
Он странно посмотрел на нее – не то насмешливо, не то обиженно.
– Придержать второй смогу, а этого хватит. Попробую, – сказал серьезно.
Нож рыбкой мелькнул в пальцах, очертив серебристый круг – раз, другой.
Как-то странно он примеривался к ножу для разделки травы. Нита поглядывала с подозрением, ожидая новых сюрпризов, но нет, дальше все шло нормально. Ларс не был неуклюжим и безруким, но навыка в такой работе не имел, поэтому действовал медленно и осторожно, и получалось у него вполне пригодно. На мелкую монотонную работу не жаловался, оптимизировать ее, складывая листья в стопки, не пытался, сосредоточенно пыхтел над заданием.
Руки у него, к слову, были красивые. Не изящные, а по-мужски красивые, Ните такие нравились. Крупные ладони, длинные ровные пальцы…
Она отвела взгляд и сосредоточилась на травах.
С запланированной на день работой управились за несколько часов, прервавшись на перекус. Хозяйка прибрала травы, поставила кипятить воду под завтрашний обед. Ларс за это время весьма ловко разделал подброшенную ему курицу, снова дав понять, что не белоручка и способен о себе позаботиться.
Нита опять отметила, что о себе он так толком ничего не сказал, ни клан не назвал, ни имен – ничего, за что можно уцепиться. Интересно, что скрывает?
– Раздевайся и ложись. – Махнула на освобожденный стол.