Ларс никогда не понимал этой человеческой привычки – носить бороду. Волки проблем с лишней растительностью не имели, весь мех уходил в звериную ипостась, но даже не это главное. Как с таким кустом на лице можно драться?!
– Доброго, – ответил хмуро.
– Никак за патронами? Для вашего замечательного револьвера как раз сегодня коробка прибыла. – Хозяин лавки выставил небольшой ящик на прилавок, сам же на него облокотился.
Нет, зачем все-таки людям борода?
За нее Ларс продавца и схватил, подтянул через столешницу. Счеты и коробка с патронами грохнулись на пол, туда же полетели карандаш и толстая тетрадь, но обоим было не до них: человек испуганно голосил и цеплялся за руку неожиданно оказавшегося очень сильным щуплого паренька, оборотень – ждал, пока ему надоест.
– Ты мне что продал? – прорычал он.
Получилось совсем не так грозно, как могло бы – для серьезного рыка Ларс и правда был мелковат, но продавцу хватило.
– П-позвольте, вы сами выбрали! Что… Я буду жаловаться!
– А я тоже пожалуюсь, – зловеще пообещал парень. – Папаше Брану пожалуюсь, что его человеку труху впарили, из-за которой чуть дело не сорвалось.
– Да что ж вы не сказали, от кого! – Продавец окончательно позеленел, а Ларс понял, что угадал с тактикой.
Торгаш был трусом, а молодой волк за время скитаний научился справляться и не с такими. Он сильнее, он злее, и терять ему нечего – убежденности в этих трех вещах хватало, чтобы сладить с очень многими. А сейчас терять было нечего даже в большей степени, чем все это время. Когда понимаешь, что жить осталось пару месяцев, если не случится чудо, на всякие мелочи становится плевать с вершины столичного древа.
Про Папашу Брана он, конечно, блефовал. Этот «почтенный» господин контролировал всю торговлю оружием в округе и пользовался огромным влиянием не столько в официальных кругах, сколько в теневых. Ссылаться на такого человека чревато, могли и укоротить на голову, но Ларс сомневался, что торговец побежит что-то выяснять и уточнять. Поблагодарит Великое Древо, что выжил, и ладно.
Главное, сопливому пацану-оборванцу и знать такого имени не полагалось, а уж кидаться им – тем более, и оттого торгаш еще охотнее поверил в блеф и наверняка сам же себе придумал достаточно пугающее и убедительное объяснение.
– Я перед тобой еще отчитываться должен? – прозвучало почти ласково, и хозяин лавки окончательно затрепетал.
– Простите, уважаемый, не признал! Револьверчик-то хороший был, да лежал, видимо, давно, вот и не заладилось с ним… Дозвольте другой дать взамен, а? Новенький совсем, муха не сидела! А тот я почищу да в порядок приведу…
– И впаришь новому идиоту? – усмехнулся Ларс. Зло, одними губами, прекрасно зная, что на смазливом мальчишеском лице эта гримаса выглядит еще более зловещей, чем могла бы у матерого волка. Он ее долго тренировал. – Ныряй за ним в болото у Лазурного могильника. Давай свой новенький. – Оборотень выпустил бороду, на ощупь оказавшуюся сальной, и брезгливо отер ладонь о штаны.
На площадь парень возвращался в назначенный час, пожалуй, в лучшем настроении за последние несколько недель. Новый револьвер он проверил в той же лавке, выпустив пару пуль в стену в стороне от присевшего от страха торгаша, а не в мишень на заднем дворе, и пообещал вернуться, если оружие подведет. Обзавелся потертой, но приличной кобурой и коробкой патронов, за которые честно заплатил.
В указанном волчицей магазине разжился парой рубах и несколькими сменами белья, новыми штанами, а также простой холщовой сумкой, чтобы не тащить все в руках. Рубашку Ниты, бережно сложив и надеясь, что хозяйка о ней не вспомнит, он тоже убрал в сумку. Сам нашел скорняжную мастерскую и за мелкую монету взял несколько небольших лоскутов кожи, только на заплаты и годных.
Мысли о собственной скорой смерти уже не казались такими беспросветно-неизбежными. То ли удачно стравленная злость помогла, то ли приличное оружие, но сейчас он больше думал о предстоящей охоте. Нежить так нежить, жалеть ее он точно не будет. Главное, чтобы сработало.
Глава 3
То самое признание
– Слышал, ты себе ученика подобрала. И как, Караш не ревнует? – опершись о стойку, уточнил аптекарь Федул, подкручивая пышные седые усы.
От него привычно пахло сердечной настойкой и ячменным элем – сколько Нита ни старалась уговорить его бросить пагубную привычку, аптекарь только отмахивался. Зато давать советы любил, как и просто потрепать языком за жизнь, и городские новости узнавал одним из первых. Да и неудивительно – именно в аптеке продавалась лучшая похмельная настойка, и под утро ноги сами вели сюда хорошо отдохнувших вечером жителей. А там слово за слово… У кого зятек загулял, у кого козу со двора увели, а кто недавно в болоте утоп – если и спрашивать, что происходит в городе и его окрестностях, то на постоялом дворе или здесь. В «Золотой бабочке», кстати, заправлял его старший брат, Хромой Берем, так что сплетни были делом семейным.