Галахад прокашлялся и потребовал:
- Коню зерна... или хотя бы сена. А нам что-нибудь съестное.
Хозяин только кивнул женщине с кувшином - слыхала, мол? - и тут же задремал снова.
Женщина, очевидно, бывшая хозяину женой, принесла блюдо тёплых пирожков. Она хмуро глянула на лиса, что уже пристроился на лавке, но решила не перечить гостям.
- Вы у нас первые приличные посетители за сегодня, - вздохнула она и как бы между делом добавила: - С ума все посходили с этой войной. Король-то, слышали, войско собирает. Священную гору собрался приступом брать. Так говорят. А всё почему?
- Почему? - отозвался Самир.
- Из-за принца-лодыря, разумеется! - сказала жена хозяина, разливая по кружкам эль. - Хорош наш король: порядок-то в стране навёл, да родного сына уму-разуму научить не сподобился! Вырос младшенький лентяем - ему и горцы от ворот поворот! Ведь на что лентяю сила?
Галахад нахмурился, но промолчал.
- Интересная у вас собака, - подивилась женщина, - прямо лиса. Дорогая, наверное, раз вы её на скамейку.
Она ещё раз бросила недовольный взгляд на Феликса, но взятые вперёд монеты и три пары благодарных ушей вновь перевесили желание разводить склоку.
- А впрочем, у нас теперь и не такие лавку занимают, - она махнула рукой в сторону храпящего верзилы. - Вот что с ним делать? Прогонишь - так он у ворот повалится: экая слава заведению! И без того людей негусто, а скоро мышь в амбаре за званого гостя почитать станем. А если его, пьяницу несчастного, пугало удушит? Скажут тогда: на смерть лютую обрекли. Вот как про нас скажут.
- Какое ещё пугало? - удивился Самир.
- Да простое. С нами рядом пшеничные поля, и пугала тамошние словно взбесились. Бродят по всей округе, когда темно, народ стращают. Сегодня даже и не знаю, как ночевать будем. Вояки из завсегдатаев - те по приказу в столицу умчались. Раньше-то было кому чучел отогнать, а теперь - не знаю. Придут да задерут нас всех.
- Так отчего ж вы помощи у чародеев не просили, раз такие дела творятся? - возмутился графский сын.
- Как не просили, как не просили! - разошлась хозяйка. - Да мой Альфред лично ездил в эту их канцелярию... как её? Фред? А, спи! Жизнь проспишь! В контору их чародейскую ездил. А те что говорят? Нужны факты, говорят. Мало ли, говорят, чья это шутка. Спрашивают: какой от пугал вред? А мы что скажем? Пока-то они никого вроде не убили. Ходят себе, кряхтят. А люди-то боятся, и нам от того сплошной убыток!
- И давно это началось? - спросил Самир.
- Да уж пару недель как, вместе с общим переполохом. Слух ведь давно ходил: принца, мол, горные маги не признают, и тогда - опять война, только уже не трёхдневная. Мы же почитай что на перекрёстке живём. Вот народ и попрятался от греха подальше.
С такими словами хозяйка подлила Наде квасу ('Да ешь ты, ешь! А то как щепка!') и ушла хлопотать.
Феликс вздохнул:
- В управлении по борьбе с тёмным колдовством и правда сидят жуткие бюрократы. Такие без донесения по форме и с печатью 'утверждено к расследованию' носа не почешут. А если в свидетелях малефиция сплошь выпивохи, их даже слушать никто не станет.
- Однако, - добавил лис, - если пугала не просто гоняют ворон, а начинают подходить к людям - это тревожный знак. Магистр Вацлав писал, что оживлённые магией существа - суть камертоны: если рядом сильная тёмная аура, они тоже становятся агрессивны.
* * *
Пироги с рыбой кончились сразу, капустные продержались подольше. Лампы у потолка горели через одну, и от их неровного света мелко дрожали тени. Надя откинулась назад и поняла: сомкни она глаза - её тут же одолеет дремота. Но если заснёшь, - почему-то возникла мысль, - хозяйка трактира, конечно, выставит тебя за дверь. А там - жуткое Пугало из соломы с головой-тыквой. 'Здравствуй, Дороти, - скажет оно, протягивая руки-вилы, - не одолжишь мне капельку этих свежих, неиспорченных алгеброй мозгов? И своё живое, бьющееся сердце - для моего приятеля-Дровосека?' Ты возьмёшься за шпагу, крикнешь: 'Тото!'. Но двигаться трудно, словно в воде, и нельзя увернуться от острых шипов...
Девушка открыла глаза, посмотрела на руку под лисьим хвостом. Вздохнула, вырвала незамеченную колючку репейника. Феликс тявкнул во сне.
Допив остатки эля, Надя вдруг подумала о том, что сегодня помогла сбежать королевскому сыну, чем рассердила короля, и так уже готового к войне. С чего же она, обычная школьница, вообразила, будто имеет право вмешиваться в судьбу целой страны? Единственное извинение своим поступкам она находила в вере молодому принцу. 'Да, - согласилась она с собой, взглянув на лиса, что посапывал рядом, - я верю: что бы он ни искал, он делает это ради своего народа'.
Такая мысль приободрила её.
- Могу я узнать... - Она повернулась к Самиру: в тусклом свете ламп тот сидел сосредоточенно и недвижно, будто высеченный из серого камня. - Могу я узнать о трёхдневной войне? Как-то глупо не понимать вещей, известных и жене трактирщика.
- Жёнам трактирщиков известно многое, - невесело усмехнулся Галахад, затем бросил взгляд на спящего лиса. - О той войне я не смог бы говорить при Феликсе.