На следующий день Менданья послал полковника Манрике с двадцатью солдатами к острову Санта-Кристина. Они должны были найти подходящее место для стоянки судов и пополнить запасы пресной воды. Когда испанцы подходили к острову, их окружили каноэ. Хотя аборигены и не обнаруживали никаких признаков враждебности, Манрике Приказал на всякий случай стрелять в них, что немедленно было выполнено с холодной жестокостью. Спасаясь от выстрелов, один из аборигенов с ребенком на руках прыгнул в воду, но оба были убиты одним выстрелом. Манрике со своими людьми вернулся на корабль, так и не найдя удобной гавани и источника пресной воды.
На следующий день экспедиция на Санта-Кристину повторилась. На этот раз испанцы высадились на острове. Они окружили деревню и знаками стали объяснять жителям, что им нужна вода. Аборигены держались приветливо, дали испанцам кокосовых орехов. Солдаты, заметив, что местные женщины весьма привлекательны, начали их одаривать различными подарками, стремясь завоевать их расположение. Полковник Манрике дал аборигенам кувшины, с тем чтобы они принесли воды. Аборигены бросились бежать, а испанцы, решив, что те хотят украсть кувшины, не долго думая, открыли по ним огонь. И опять экспедиция закончилась неудачно.
Тем временем, не дожидаясь возвращения Манрике, Менданья решил идти в ту бухту, где посланный им отряд высадился на берег, полагая, что она достаточно удобна для стоянки судов. И тут чуть не произошла трагедия. Когда «Сан-Хиронимо» шел к острову, ветер неожиданно стих, волна подхватила корабль и понесла его к прибрежной скале. Гибель судна казалась неизбежной, но внезапно подул бриз, матросы мгновенно поставили паруса, «Сан-Хиронимо» остановился недалеко от роковой скалы и пошел вдоль побережья. Манрике сообщил Менданье, что намеченная им для стоянки бухта очень плоха. В ней много опасных подводных скал. Тогда Менданья заявил, что не хочет терять времени на поиски подходящей гавани на открытом архипелаге, а намерен немедленно плыть на «свои» Соломоновы острова. Пресной воды, имевшейся на борту кораблей, по его мнению, должно было хватить на это плавание. Кирос же настаивал на продолжении поисков удобной бухты на Санта-Кристине и обеспечении экспедиции водой до возобновления плавания в неизвестных морях.
— Но что мы будем делать, если не найдем здесь подходящей гавани? — спросил Менданья.
— Мы можем вернуться на остров Магдалины, — ответил Кирос.
Но вскоре пришло известие от Манрике, посланного искать другую бухту на острове, что такая нашлась. Менданья повел туда корабли.
На следующий день, 28 июля, Менданья в сопровождении жены и большей части экипажа, сошел на берег. Викарий начал служить мессу. Собравшиеся невдалеке жители острова следили за действиями испанцев с большим вниманием и старались имитировать их движения. После мессы Менданья от имени испанского монарха провозгласил все четыре острова собственностью Испании, а затем отправился в деревню и приказал посеять там семена маиса в присутствии местных жителей. Покончив с этим делом, Менданья вернулся на «Сан-Хиронимо». Полковник Манрике с солдатами остался на берегу. Вскоре между солдатами возникла ссора. Аборигены, увидя это, начали бросать в солдат дротики и камни, ранив при этом одного солдата в ногу. Испугавшись, что солдаты будут мстить за своего товарища, они вместе с женами и детьми убежали в лес. Солдаты открыли огонь и бросились преследовать аборигенов, но те успели скрыться среди холмов. Оттуда раздавались их воинственные крики, многократно повторявшиеся и усиливавшиеся эхом. Аборигены думали таким образом напугать испанцев.
Полковник Манрике оставил солдат на берегу для охраны расположившихся там на отдых женщин и матросов, занятых пополнением запасов дров и пресной воды.
Но аборигены и не думали нападать на пришельцев. На следующий день они пришли к лагерю испанцев, всячески демонстрируя свои мирные намерения. Они принесли испанцам еду. Испанцы в свою очередь встретили аборигенов дружески. Казалось, что наконец наступил мир и взаимопонимание между столь разными людьми. Но это была лишь иллюзия.