— Я не могу, — прошептала я, воспоминания нахлынули волной. Как она на меня смотрела. Тут же руки превратились в ледышки, а по позвоночнику побежал противный холод.
— Не думай об этом, — прошептала Лиза, поворачивая мою голову к себе и заглядывая мне в глаза.
— Как можно не думать, она смотрела в упор на меня, когда делала эти порезы, а когда кровь стекала по её ладоням, она смеялась мне в лицо.
— Не думай, по—крайней мере, в ближайшее время. Мы тоже это видели, и забыть об этом будет сложно, — согласилась Лиза, продолжая смотреть мне в глаза. — Но она поправится, Леха её спас, успел остановить кровь. Её вылечат.
— Да брось, Лиза, — громко сказала Кира. — Такое не лечится, поверь мне. Какой нормальный и здоровый человек будет резать себя и при этом смеяться как безумный. Это неизлечимо. Её надо держать в дурке.
— Ты не права, — тихо сказала подруга.
Кира резко встала и пошла в коридор, доставая из кармана куртки пачку. Она зашла на балкон и чиркнула зажигалкой, делая глубокую затяжку. Ксюша пошла за ней. Девушки начали о чем—то разговаривать.
Мы с Лизой молчали, я решила сделать глоток горячего чая, пытаясь не думать, что будет дальше с девушкой, которая несколько часов назад пыталась покончить с собой на глазах у всех.
— Нам всем надо поспать, — вдруг сказала Лиза. — Мы не спали почти всю ночь.
— Надо бы, — усмехнулась Кира, печатая кому—то сообщение, спустя несколько секунд пришел ответ. — Леха говорит, что пару дней она пробудет в больнице с психологами, а потом её переведут в психушку на неопределенное время. Состояние стабильное, медики наложили швы и забинтовали ей руки. Миша сейчас в больнице вместе с её отцом.
Я кивнула.
Время близилось к 8 утра, и мы решили немного поспать.
Телефон зазвонил, и я поморщилась от противной мелодии. Я нащупала телефон, и разлепив глаза посмотрела на экран. Мама.
— Да, мамуль, — стараясь сделать голос весёлым, сказала я.
Мама с беспокойством спросила, когда я приду домой.
— Скоро уже, а что случилось? — спросила я.
— Переживаю за тебя, сон плохой видела.
— Все нормально. Я скоро приеду домой, — сказала бодрым голосом.
Мы еще перекинулись парой фраз, и я попрощалась. Глянув на время, удивилась, что было почти 5 вечера. Девчонки тоже проснулись.
Кира приготовила нам бутерброды и, перекусив, мы разошлись по домам.
Мишка мне не писал. Я понимала его с одной стороны, а с другой мне было ужасно больно от того, что он даже со мной не попрощался, когда уезжал и не написал мне.
Возможно, эгоистичные мысли, но все—таки. Он же мог хотя бы написать «У меня все норм», или хотя бы спросить, как я.
Время уже близилось к полуночи, а парень так и не дал о себе знать. Я зашла в наш диалог, сверху было указано, что он был в сети 3 минуты назад.
Мария Сугубова: «Как ты?»
Через несколько секунд значок онлайна загорелся, сообщение стало прочитанным, а ответа не было. Ни через 5 минут, ни через 10, ни через час.
Неужели ему важнее Даша, чем я. Как меня достала уже эта игра хочу пишу, хочу не пишу. Зачем так поступать? Я понимаю, произошло чрезвычайное событие, но это не повод игнорировать меня. Он снова заставляет меня чувствовать себя ненужной и лишней в его жизни.
Я совершенно опустошенная легла в кровать, в попытке заснуть.
Глава 19
В университете я не смогла найти Мишу. Уже 2 дня он меня игнорирует. Я даже выловила Жеку, который сказал, что парень отпросился по семейным обстоятельствам, и поэтому в университете он не появлялся.
Лиза меня всячески успокаивала, даря надежду на то, что Мишка мне позвонит. Я уже ни во что не верила, просто убедилась в который раз, что не стоило с ним связываться.
После пар, когда уже была дома, на телефон пришло уведомление.
Михаил Калашников: «Привет, нам надо поговорить, чем быстрее, тем лучше. Ты когда свободна?»
Я озадаченно уставилась в экран, задаваясь вопросом «О чем нам надо поговорить?».