- Так ты только от этого?- жалобно и радостно спросил Петухов. - А я думал, будто ты к Клочкову что-то стала испытывать.
- Не будто, а верно, испытываю, не любовь, конечно, а так, вроде благоговения, что ли, - тихо проговорила Соня. - Он знаешь, как правильно директору сказал: хороший руководитель должен не возвышать одного за счёт унижения другого, а уметь каждому внушать веру в его возможности. Что, здорово? А нам он заметил: только в начале прошлого века часы снабдили секундной стрелкой. Так люди не ценили время. А время - это движение. И сейчас тысячная доля секунды для инженера-экспериментатора величина значительная. И заявил, что полностью согласен с Марксом в том, что всякая экономия в конечном счёте сводится к экономии времени. И высшая производительность труда, основанная на совершенной технике, благодаря своей эффективной экономичности освободит людям максимально время для их гармонического совершенствования. Значит, талантливый инженер-конструктор - он тоже политический деятель, потому что делает то, к чему в конечном итоге сводятся цели, он сказал, таких великих ученых, как Ленин.
- Ленин не просто ученый, а вождь, - поправил Петухов. - Ученых до черта, а вождь - один на всех! Рассуждает как беспартийный, только и всего.
- Беспартийный!- рассердилась Соня. - Вот мы все ходили мимо бассейна, из которого завод технической водой снабжается, и все пугались, что его не хватит в летний период, очень сильно вода в нём испаряется. А Игнатий Степанович ходил возле бассейна, думал и предложил покрыть поверхность водоема жировой химической пленкой, чтобы пресечь испарение воды. Что, по-партийному это или как?
— Влюбилась, - мрачно заключил Петухов и посоветовал: - Ты на-себя в зеркало посмотри: глаза, как фонари, и вся сияешь при одном упоминании фамилии...
- Глупо, Гриша, и больше ничего, - обиделась Соня, потупилась. - И вообще. Вот я по поручению комсомола стала его уговаривать, чтобы он посмотрел проект вращающейся сцены в клубе, чтобы как в настоящем театре было. Он меня слушал-слушал, потом сказал обидчиво: «Я вот позвоню в милицию и скажу, что вы украли у меня сейчас большую ценность, пусть вас за это посадят. Время мое украли, вот что!» Ну, я повернулась и ушла.
- И наверное, специально для этого то платье надевала, которое на тебе такое узкое, тугое, что ты в нём выглядела, словно из воды вышла, вся им облепленная, и ещё просвечиваешь, - угрюмо сказал Петухов. Заметил злорадно: - А он, выходит, тебя в этом платье не заметил, не заметил, что ты в нём все равно как без всего. Врезалась оттого, что считаешь - он гений.
- Дурак ты, Гриша, - сокрушенно заявила Соня. - Игнатий Степанович сразу всех предупреждает заранее: «Я вам не гений! Чтобы сразу хоп-шлёп! А трудяга, работой достигаю, трудом. У меня вот мозоли между пальцев от ручки. Переписываешь, перечеркиваешь по тысяче раз и лишь на тысяча первом набредёшь на то, с чего следовало начинать работу, и делаешь её опять так же заново, чтобы снова на тысяча первом варианте открыть, что, может быть, это не лучший вариант».
- Наизусть все его изречения помнишь, как раньше стихи запоминала, - сказал Петухов, криво усмехаясь. - А вот я помню, он при всех ляпнул: «Для человека будущего одно будет непостижимо - глупость нынешнего человечества, самоуничтожающего себя войнами». А сам он кто? Оружейный конструктор!
- Так, чтоб этого будущего достичь, нам надо ещё сколько от империалистов отбиваться! Не мы же войны затеваем, а они, фашисты, - ехидно улыбаясь, парировала Соня.
- Значит, я тебе теперь, после Клочкова, лилипутом кажусь, - грустно констатировал Петухов.
Соня, загадочно улыбаясь, сообщила: