Обоих, впрочем, его улыбка не обманула: Андерс хоть и попытался скроить в ответ такую же, но тревога победила. А Фенрис просто всегда хмурился.
— Мы тоже рады тебя видеть, — бросил Фенрис, как-то ненавязчиво оттесняя Карвера поближе к прилавку Солвитуса. — В чём дело?
Карвер оглянулся и ухмыляться перестал:
— Алрик. Лысая бородатая сволочь. Готовит прошение в Вал Руайо о всеобщем Усмирении. Я ещё дам знать, когда он соберётся это прошение отправлять, а пока просто скажите Гаррету и будьте начеку, ладно? И пусть кто-нибудь из ваших тут бывает почаще, так я смогу сообщить о следующем шаге.
Андерс аж воздухом подавился и судорожно закашлялся, когда Фенрис от всей души саданул ему по спине. Согнулся и дальше принимать участие в разговоре не мог. Фенрис сощурился Карверу в лицо, не забывая придерживать Андерса за шкирняк, чтоб тот устоял на ногах после его же удара. Воистину, странный эльф.
— Всеобщем? — Фенрис хмурился сильнее обычного, и это отчего-то порадовало. — А почему, в таком случае, ему вас просто не перебить?
— Трахать будет некого, — вырвалось у Карвера всей глухой тоской и яростью, накопленной за три казематских года, оказавшихся длиннее, чем все предыдущие двадцать. — А… что там. Короче, я вам сказал, и донесите это до моего неугомонного братца, ладно?
Андерс выпрямился, раздражённо сбросил с шеи руку Фенриса и пристально глянул на Карвера:
— Он передавал мне твои слова. Ты… убедился?
«Создатель, — отчаянно воззвал Карвер, — да провалиться мне, что ли, сквозь плиты!..».
— Видел, — выдавил он из себя. — Правда, извини, хорошо?
И тихо выдохнул, когда Андерс слабо и невесело улыбнулся:
— Уже. Давно. После первого же твоего письма. К делу, Карвер. Это ведь не просто слухи, так?
В его голос прорвалась паника.
На душе у Карвера скребло. Голову припекло, и она начинала болеть.
«Здесь любой слух правдив хотя бы частично», — застучало в ушах.
— Это Казематы, — Карвер шагнул к лестнице, ведущей во внутренние помещения. — Здесь нет «просто» слухов.
И ушёл. А что оставалось-то.
Андерс как лицо заинтересованное, скорее всего, к Гаррету побежит прямо сейчас. Фенрис как лицо осторожное сделает так, чтобы этот марш-бросок в исполнении серостражеского отступника выглядел наиболее безопасно для такой ситуации.
Оставалось ждать.
И придумать способ, как быстро и незаметно оповестить братца и его людей, что Алрик свалил за ворота, и его можно брать тёпленьким.
Кажется, в Казематах он научился не только взнуздывать свою магию, но и плести какие-никакие интриги.
И это не пугало и не вызывало отвращения.
Напротив: в ноющие виски билась мысль: «Это может оказаться полезным».
И, кстати, тот же Орсино сам наверняка подобных интриг сплёл не одну и не десять.
Он одобрит.
Карвер улыбнулся нагретому на солнце камню и вошёл в узкий коридор между спальнями магов.
***
— Они не дают мне даже письмо маме написать, — девушка всхлипывала тихо, а Карвер, в недобрый час решивший проверить коридоры и попавшийся на пути одной из молодых магесс, Элле, обнимал её за плечи и глупо думал, чем потом выводить пятна соли с мантии. — Запирают, и всё! Я тут выросла, я не хочу бегать, но письма… Сер Алрик меня сегодня опять поймал, пока я его писала, выдернул и на клочки сразу, даже не прочёл…
Карвер ощутил глухую тоску и какую-то пресную, будто бы старую ненависть. Хотя Алрика он ненавидел сравнительно недолго.
— Ну и сволочь, — тихо уронил он. Девчонка вытерла слёзы рукавом:
— И… и даже хуже.
Карвер мысленно выругался. Смысл этого «хуже» уже был ему кристально ясен.
Ну как, как можно добиться хоть какого-то адекватного взаимодействия, пока в Ордене есть такие, как Алрик, и пока для многих магов встреча с храмовниками начинается с таких, как Алрик, и вообще…
— Вообще-то это неправильно, — заговорил он, стараясь удержать ровный тон. — Я не припомню, чтобы переписка с родными была именно под официальным запретом. Не то, чтобы это что-то изменило…
Элла ещё раз всхлипнула и вцепилась в его рукав.
В голове Карвера тяжело ворочались не самые хорошие мысли.
— У меня есть идея.
— Да? — она вроде бы в последний раз хлюпнула носом, подняла голову и внимательно уставилась ему в глаза.
Милая, симпатичная и вроде бы мягкая, но во взгляде проскальзывало что-то такое… что-то знакомое до сердечной боли, будто рвущей пополам.
Блядь, ну только вот таких сравнений ему не хватало…
Он заставил себя тепло улыбнуться:
— Скажи мне вот что, Элла. Ты ведь хочешь, чтобы всё это закончилось, да?
— Естественно, — она растерянно сморгнула, и это сподвигло Карвера продолжать. Кажется, всё могло получиться. И, если всё удастся провернуть без сучка без задоринки, скоро Алрик останется в её жизни не более, чем неприятным воспоминанием.
— Хорошо. А хочешь, чтобы сер Алрик раз и навсегда перестал тебе докучать?
Её глаза вспыхнули, и Карвер понял, что не ошибся. Скорее всего, сначала она закатит истерику, но потом соберёт сведения и предложение в кучу. И согласится.
— И с мамой хочешь поговорить, да? Заметь, поговорить, а не отослать ей письмо.
Элла решительно кивнула, и Карвер втянул воздух сквозь зубы:
— Скажи, Элла, — он помедлил, — ты ведь смелая, правда?
***
«Сиреневая мантия. Тёмные волосы, тёмная кожа, стрижка короткая. Он пойдёт за ней. Завтра. Скорее всего, через Клоаку».
Гаррет, хвала Андрасте, припёрся буквально через пару дней после разговора с Эллой, и сунуть братцу короткую записку было делом пары секунд, пока тот его обнимал на зависть окружающим.
— Андерс в панике, — процедил Гаррет Карверу в ухо. Не обвиняюще, скорее весело.
— Приходите ещё, — брякнул Карвер. И сам рассмеялся, когда понял, что сказал.
Это, на самом деле, не было так уж смешно, но даже невесёлые шуточки между ним и Гарретом здорово помогали жить и бороться.
Всё у них получится. У всех.
…Элла не вернулась. Гаррет, правда, забежал к Солвитусу, рядом с которым Карвер просиживал мантию, и коротко и почему-то зло обмолвился, что с ней всё в порядке, но он лично дал ей совет заглянуть к родителям и валить из Киркволла. Закончил просматривать товары Солвитуса под эту речёвку и быстро ушёл.
Алрик тоже не вернулся. Официальной версией было «исполняя свой долг, погиб во время патрулирования». Наверное, следить за Эллой и Алриком Гаррет отрядил Изабелу — храмовники, притащившие тело Алрика в Казематы, чтобы предать огню, как следует, поговаривали между собой, что уловок практически никаких: раны, приведшие к смерти, оставлены, скорее всего, кинжалами. А разбойниками кишело пол-Киркволла.
Храмовники держали траур, Рыцарь-Командор ходила мрачнее тучи и придиралась к каждой мелочи, так что Карвер старался не попадаться ей на глаза, а спустя пару дней и вовсе нагло сбежал к Орсино.
Тот, как обычно, сидел за столом, и глянул без удивления. И — сердце подпрыгнуло, а по лицу поползла улыбка — одобрительно.
— Наверное, и не от меня бы узнали, — Карвер заговорил почти напрямик: Мередит в кабинете напротив всё равно не было, он знал это совершенно точно, иначе сейчас, в горячее время, к Первому Чародею вообще бы не сунулся. — Но…
— Я, — Орсино прервал его дурацкий лепет, одним плавным движением поднимаясь из-за стола, — до сих пор не уверен, насколько реальной или мнимой была эта угроза. Но если она была хоть сколько-нибудь реальной — вы участвовали в её устранении. Вы молодец, Карвер.