Горячев, глядя на висевшую перед ним карту, где автоштурман прокладывал трассу полета, скомандовал:
— Спуск!
Глава 2
«Ты — убийца!»
— Уже больше двух часов!
Радист Еритомо Ниягава, не отрываясь от аппарата, взглянул на противоположную стену, где сменялись цифры минут.
— Да, Сергей. Два часа и десять минут нет связи.
Он неустанно посылал позывные и слушал, слушал…
Как точно ни настраивай аппарат, полностью изолироваться от других волн, как при связи в пределах Земли, нельзя. Приходят волны из глубин космического пространства, приносят с собой глухие потрескивания, прерывистые шорохи…
Нет, не слышно хорошо знакомого голоса радистки космического корабля Нины Розелли. Его уж ни с чьим не спутаешь: Нина обладает способностью высыпать чуть не десяток слов в секунду. Это совсем неплохо, когда время для передачи строго ограничено.
Но сейчас — ни одного слова. Уже два часа пятнадцать минут прошло с того момента, как Нина скороговоркой, без всяких промежутков между словами, но вполне спокойно доложила в последний раз:
— Дом закончен: смонтированы шлюзы, внутри нормальное давление, собрана очистка воздуха, охлаждение, перенесены еда питье…
Тут раздался сильный треск и наступило молчание. Сверкнуло что-то красное, а затем… все, все увидели ужасающее зрелище. И Еритомо, и Сергей, и стоявший рядом с Еритомо председатель Мирового Совета Олег Маслаков.
Сергей с отчаянием смотрел на него. Маслаков положил руку ему на плечо, но продолжал молчать. Высокий, стройный, седой человек лет восьмидесяти, по прежним понятиям глубокий старик. Однако ничего в нем не было старческого, хотя резкие продольные морщины пересекали лоб. Сергей с запозданием решил объяснить свое присутствие в помещении пункта межпланетной связи.
— Там мой лучший друг, Жан Тэн, — сказал он очень тихо.
Маслаков кивнул.
— Понимаю, — сказал он тоже совсем тихо, но, как всегда, отчетливо, чеканя каждый звук, и оттого речь его казалась громче, чем была на самом деле.
Внезапно Еритомо скинул наушники и включил громкоговоритель:
— Слушайте!
Раздался глуховатый голос Горячева:
— Говорит Венера. Есть связь?
— Слышим, слышим, — торопливо ответил радист.
Мучительно тянулись минуты. Сергею показалось, что часы остановились. Но вот цифра сменилась.
И опять — молчание.
Еще минута…
Ожидание продолжается.
Наконец, наконец-то…
На экране появилось неясное изображение каюты. На переднем плане лицо Горячева: высокий лоб, резко выдающиеся надбровные дуги, скорбный взгляд.
— Не посылайте спасательный корабль на прежнее место, — быстро проговорил Горячев, — мы не там.
Сергей сел поодаль, пристально глядя на экран.
Горячев продолжал:
— Погибли девять (перечислил имена). Выгрузили вс», кроме аварийных запасов.
Хотим продолжать работу.
Затем он назвал координаты нового местонахождения корабля.
— Спасательный отправим немедленно, — сказал Маслаков, — будьте тверды.
Корабль отключился.
Маслаков обернулся к Сергею:
— Теперь связи долго не будет, разве в крайнем случае. Им придется жестко экономить энергию.
Помолчав секунду:
— Итак, там твой лучший друг.
— Да. Мы спорили…
— Приходи на экстренное заседание Мирового Совета. Через час.
— Говорил и повторяю. Авантюра. И никому это не нужно.
Сергей внимательно смотрел на выступавшего. Это был невысокий, плотный человек с рыжеватыми волосами, несколько грузной фигурой. Он говорил, встав со своего места в одном из задних рядов, почти не жестикулируя, и стоял так неподвижно, словно его ноги были врыты в землю. Голос звучал монотонно, составляя контраст с резкостью выражений.
Огромный светлый ступенчатый зал был полон: кроме членов совета, сюда пришли многие. Сергей знал, что аудитория заседания этим далеко не ограничивается.
Большинство населения земного шара следило за обсуждением волнующего всех вопроса.
Лица были сосредоточенны, некоторые нахмурены. Выступавший продолжал:
— Если бы нас послушали, не было бы этих жертв.
Кто-то возразил из середины зала:
— Борьбы без жертв не бывает!
Рыжеватый человек отпарировал:
— А зачем эта борьба? На Земле еще немало дел. И она так хорошо теперь уже устроена — зачем нам другие планеты?