Я знаю наверняка только одно. Тот свет, к которому я потянулся в ней — не должен угаснуть. Иначе все было зря, я чувствую это, даже если я сам останусь болтаться в этой чернильной пустоте. Какое бы ни было будущее у нас, у города, у фракций — она должна жить, и кем бы я ни был, я должен… вытащить ее.
Бесстрашные неспешной, черной рекой протекают мимо нас, Макс выглядит расслабленным и умиротворенным, у меня тоже ни одна мысль не отражается на лице. Все под контролем, проходит спокойно и без инцидентов. До тех пор, пока из коридора не выбегает человек и не начинает метаться среди бесстрашных, пытаясь выяснить, что же происходит. Я не знаю его и не помню в лицо, но от этого мне не легче, ведь то, что он не под моделированием, означает только одно.
— Дивергент, — низким и довольным голосом произносит Макс и выжидательно смотрит на меня кивая. Я прекрасно понимаю, что от меня требуется, и молча, не раздумывая и без вопросов достаю пистолет.
— Все в порядке, — иду я к парню, целясь в него на ходу. Все происходит в доли секунды: выстрел, бесстрашный так ничего и не успевает понять, и время будто останавливается, течет в замедленном режиме. Голова парня дергается, кровь вперемешку с мозгами окрашивает бетонный пол, а для меня весь мир застилает пеленой, затягивается черной вонючей жижей. Свет меркнет, все возвращается — жажда крови, смерти и боли. Все встает на свои места.
Я не могу сдержать довольную ухмылку и поворачиваюсь к Максу, который одобрительно кивает. Теперь-то я, надеюсь, доказал, что мне можно доверять? Лидер, качнувшись на пятках, разворачивается, жестами показывая, чтобы я следовал за ним. Видимо, все это была проверка — моделирование должно было выявить дивергента, а я должен был его убить в доказательство своей лояльности. Ну и сукин же ты сын, Макс. Ну и урод!
Бесстрашные садятся в поезд. Макс с Сэмом не отходят от меня ни на шаг, черт, даже отлить не отойти. Вагон мерно покачивается, люди столбами стоят, как живые манекены. Убогие даже не подозревают, что их сейчас ждет, и вряд ли будут сопротивляться, на то и расчет. Вообще-то неплохо придумано, ведь если нужно устроить перехват власти, то едва ли существует способ лучше. Джанин все-таки п*здец умная сучка!
— Ну что, ты готов? — самодовольно проговаривает Макс, подходя ко мне сзади и хлопая по плечу. — Завтра мы уже проснемся совсем в другой фракции! — Новая фракция… Что ж это будет за фракция? ЛичныецерберыДжанин?
— Да, Макс, ты же знаешь, ты всегда можешь на меня положиться, — стараясь изо всех сил копировать его напыщенную физиономию, отвечаю ему, зорко наблюдая за реакцией. Доверие и еще раз доверие. Это то, что мне сейчас больше всего необходимо от тебя, Макс. Я же безжалостный и беспринципный садист Эрик, гроза фракции, помнишь? А доверия-то и нет, как выяснилось. Спасибо, что я сам хоть не оказался под моделированием, и то, подозреваю, лишь потому, что у них не хватает людей для контроля. Если бы не это, сам бы ходил сейчас как х*ев дрон.
Поезд останавливается на территории фракции Отречение, выпуская из вагонов толпу равнодушных роботов, способных на все. Ну понеслась.
Мы с Максом идем вдоль дома Отречения, контролируя процесс захвата фракции, будто так и надо. Интересно, Джанин уже придумала, что она будет делать с остальными фракциями и их лидерами, когда те поймут, что она натворила? Стиффы вокруг орут и рыдают, бесстрашные сгоняют их на площадь и держат на прицеле. Идиллия просто. Навстречу прется отряд среди бесстрашных, которых Фор с его девицей. Оба делают вид, что под моделированием, вышагивают ровно, не подкопаешься, артисты хреновы.
— Ооо, легендарный Фор, — встаю я у него на пути. — Безмозглый дрон. Ты был когда-то лучшим среди нас, а теперь ты… ничто! — навесив на физиономию самую противную из всех своих ухмылок, выплевываю Фору прямо в лицо.
Макс удовлетворенно улыбается. Ну как же, его план полностью приведен в исполнение! Все неофиты друг друга ненавидят, презирают, стараются утопить, а некоторые и убить. У нас с Фором вообще непримиримая вражда и представься случай, перестреляем друг друга за милую душу. Именно в этом цель. Разделяй и властвуй, наш главный девиз. Может, хоть сейчас удастся завоевать доверие этих долбанутых во главе с Джанин. Как давно, интересно, они мне не доверяют? Потому что это означает только одно, им все известно о моей… личной жизни, так как не доверяя мне, они вынуждены были пристально следить за мной. А уж если у Сэма на малявку какие-то виды, то почти с уверенностью можно сказать — они знают о нашей связи.
Мы уже почти отходим и все идет на редкость гладко, но, бл*дь, этот придурочный Стифф дергает желваками. Макс, конечно, это замечает, не зря он один из самых лучших бесстрашных.
— Что? Что-то показалось? — спрашиваю прищуриваясь.
— Есть только один способ проверить, — Макс достает пистолет и приставляет его к голове Фора. — Скажи гуд бай, ублюдок.
— Гуд бай, — раздается за спиной Макса голос девицы, и она целится в него из своего автомата.
Моему удивлению нет предела, вот уж никогда бы не подумал, что эта трясущаяся убогая способна на такие бесстрашные действия. Девка приставляет свое оружие к голове Макса, я пистолет направляю на нее, Фор оружие, что у него в руках, на меня.
— Дернешься, тебе конец, — выдает он низким от волнения голосом. Кто бы мог подумать, ты такой оригинальный, Стифф. Какого черта ты угрожаешь, неужели у тебя еще остается иллюзия, что удастся выйти из этого п*зедца не запачкавшись в крови?
— Она не станет в меня стрелять, — вальяжно проговаривает Макс, улыбаясь девице во весь рот, а вот я бы не был так в этом уверен.
— Не преувеличивай мои человеческие качества! — лидер хватает ствол ее оружия, и она стреляет, конечно. Ну, а как иначе-то, это оказалась храбрая девка. Они все в этом году на всю голову шибанутые. Бл*дь.
Пуля, выпущенная из ее автомата, пробивает Максу ногу, он падает, схватившись за рану, а Фор, закрывая собой девицу, пытается скрыться за углом серого дома. Я выпускаю всю обойму им в спины и, кажется, удается ранить девку в плечо. Вот и всё, никуда они не денутся, можно их не преследовать, и старший лидер теперь точно знает, что я с ними.
— Макс, ты как? — окидываю придирчивым взглядом рану, склонившись над ним. Кость вроде не задета, но на ощупь сказать трудно. — Сможешь встать?
— Ты ебн*лся совсем, какое встать? Иди давай, найди кого-нибудь, пусть помогут добраться до машины…
Ну вот, бл*дь, еще с ним теперь возиться, все надежды на то, что удастся как-то под шумок смыться и организовать хоть что-то похожее на предотвращение коллапса, стремительно приближаются к нулю.
Найти машину и оказать первую помощь лидеру оказалось проблемой, пока я бегаю в поисках транспорта, проходит немало времени. Когда мы отъезжаем от Отречения, слышится неуверенная стрельба, набирающая обороты. Видно, что начинается суматоха и хаос, стиффы мечутся в разные стороны, где-то вдалеке ахает взрыв.
— Что там творится? — нахмуривается Макс. — Что случилось?
— Давай, я останусь и посмотрю, — пытаюсь я ухватиться за возможность взять все под свой контроль, но Макс обрывает мои надежды на корню:
— Сэм тут остается и Ричард. Ты едешь в Эрудицию со мной, — голос не терпящим возражений, припечатывает Макс. — А после вернешься и поможешь лидерам навести порядок. Тем более там осталась Джанин.
А, ну если Джанин осталась, значит точно все в порядке. Теперь ведь она наш лидер, а фракции Бесстрашие больше нет. По творящейся сумятице в зеркале заднего вида, я понимаю, что либо Фору удалось отключить моделирование, либо Джанин просто надоело изображать, что все происходит по закону и она решила закончить наступление кардинально. Если первый вариант, значит ли это, что Итон, забив на девицу, выполнил то, что обещал? Или их давно уже расстреляли, и у Джанин получилось задуманное? Вот в чем вопрос…