Руки нащупывают в темноте холодный металл перил, а ноги уже резво запрыгивают через пару ступеней, как твердые пальцы смыкаются на щиколотке и дергают назад. Но я удержалась. Сильней стискиваю в цепке ладони и бью свободной ногой наугад, в пустоту за спиной, снова и снова… Позади себя слышу яростный рык, но это только придает еще больше безумной отваги, я продолжаю брыкаться изо всех сил, пока не попадаю по цели и не чувствую свободу. Бегу по невидимым перекладинам и сворачиваю в первый попавший безликий проход, петляю по бесконечным коридорам, в итоге окончательно заблудилась. Возвращаться нельзя, а куда идти я не знаю.
— Что ты здесь делаешь? — чей-то оклик заставляет меня вскрикнуть. — Эй, не кричи, — тише добавляет женщина, — Ты новенькая?
Киваю, пытаясь унять дрожь и восстановить дыхание.
— Я заблудилась, мне нужно в столовую, — мой голос похож на хрип.
— Что случилось с твоей одеждой? — она внимательно меня разглядывает, а я ее. Среднего роста, стройная и изящная фигура, черные волосы острижены в каре и азиатский разрез глаз. — Тебе нужно переодеться. Идем, — она уверенно берет меня за руку и подталкивает к дверному проему.
Светлое помещение все заставлено стеллажами с ровными стопками черного материала. Склад одежды — доходит до меня. Женщина ловкими движениями перебирает руками ткань и выуживает из недр полок какую-то вещицу.
— Одевай, — спокойный голос действует умиротворенно и я стаскиваю с себя куртку и драную на вороте футболку. — С тобой все в порядке? Выглядишь пришибленной. — замечает она.
— Да. Спасибо за помощь, — натягиваю на тело тонкую, черную водолазку с высоким воротом, скрывая под тканью кровоподтеки от недавней стычки.
— Я Суно, — говорит женщина. — Если нужна новая одежда приходи.
— Эшли… неофит, — поясняю коротко. — Спасибо, — благодарю я ее. Она лишь кивает.
— Как добраться до столовой? — спрашиваю Суно.
— Пошли покажу, — кладовщица выходит со мной в коридор, показывая направление.
Оглядываясь и дергаясь от каждого шороха, я захожу после обеда в спортивный зал, практически, жмусь словно щенок к Эдварду и Алу. На все расспросы о том куда я пропала, отмазалась подаренной Суно водолазкой. Фор показывает новые приемы и захваты, а я в панике жду появления Эрика. Но он так и не появляется. Занятия немного затягиваются, а я все никак и не могу сосредоточиться на тренировке. Страх снова забрал меня в свои объятия и подсовывает моему воображению, самые страшные картинки моей казни.
— Эшли. Ты меня слышишь? — Фор смотрит испепеляющим взглядом. Он сегодня очень раздражителен, а я умудрилась прохлопать полтренировки ушами.
— Простите. Я задумалась, — пытаюсь хоть как-то оправдаться.
Инструктор передергивает плечами, недоволен. Сегодня у меня талант — наживать неприятности.
— Ладно. Закончили, — заключает день Фор. — Проваливайте все…
— Эш. Десять кругов вокруг площадки, чтобы не отвлекалась, — сухо отрезает он.
— Но… — пытаюсь я возражать.
— Пятнадцать.
Вот черт! Опять попала. Ругая себя напропалую, бодренько двигаю вокруг зала. Люди расходятся на ужин и звук моих шагов разносится многоголосным эхом над Ямой. Время к вечеру и площадку освещают только длинные лампы над рингами. Мысли о моей дальнейшей судьбе не отпускают меня. Лидер может просто вышвырнуть меня из фракции, или, поиздевавшись вдоволь, прикончить. Но какой смысл ему связываться с простым неофитом? Кто я, а кто он. Чушь! Я просто себя накручиваю. А, может, он этого и хочет, чтобы я умирала от страха в ожидании и отшатывалась от любого прикосновения. Ну конечно! — успокаивала я себя. Ведь неизвестность пугает намного больше…
Добив, наконец, последний круг, возвращаюсь за оставленной курткой на участок с матами и грушами.
И замираю. На ринге вальяжно развалившись, сидит человек.
— Приве-е-ет. Соскучилась? — тянет он.
====== «Глава 4» ======
Страх…
Кому не известно это состояние? От внезапно нахлынувшего, парализующего волю чувства до продолжительного ощущения беспокойства и тревоги, сопровождающегося бессонными ночами, стремлением во что бы то ни стало забыться, прогнать прочь неприятные впечатления…
Страх является эмоцией большой силы, которая оказывает заметное влияние на восприятие, мышление и поведение человека.
Страх, в зависимости от своей интенсивности, переживается как предчувствие, неуверенность, полная незащищенность. Появляется чувство недостаточной надежности, опасности и надвигающегося несчастья.
Страх — это эмоция, возникающая в случаях реальной или воображаемой угрозы существования.
Страх делает нас слабыми и безвольными, он подкашивает нас изнутри.
Страх — наш главный убийца.
Страх — это Эрик.
— Не представляешь, как я страдаю, что вынужден нарушить твое уединение, — на его губах блуждает крокодилья усмешка.
Холодок пробегает по моей спине, становится трудно дышать. Нет… «Убивать не будет», — решаю я, ловя на себе его взгляд. Он будто приценивается ко мне.
— Хочу посмотреть, на что ты еще способна, — продолжает Эрик. Он сидит, привалившись к рингу, и улыбается радостно и зазывно, точно Санта-Клаус в канун Рождества.
— Чего ты хочешь? — с трудом выдавливаю я из себя, судорожно пытаясь прочистить горло.
Он не заставляет меня долго ждать, поднимается на ноги и не спеша снимает свою безрукавку, небрежно бросив на край мата к моей. Приостанавливается, разводя руки в стороны, точно давая себя рассмотреть. Мой взгляд цепляется за его руки. От запястий к локтям тянутся темные линии татуировок, сплетаясь в неясный узор, словно карта лабиринта. На правом предплечье красуется мой укус, победно выделяющийся между татуировками. Может, посоветовать командиру какой-нибудь рисунок в таком стиле, ему идет. Мать вашу, о чем я думаю? Буду надеяться, что это защитная реакция такая…
Одним прыжком с легкостью хищного зверя Эрик запрыгивает на ринг, и кивает перед собой, приглашая присоединиться. Делать нечего, показать свой страх — значит проиграть, даже не попытавшись бороться. Запрыгиваю на маты вслед за ним, не разуваясь, а мой мозг уже с бешеной скоростью высчитывает, выискивает и подбирает хоть какие-то варианты защиты и нападения.
— Только не калечить, — выдвигаю свои условия спокойным тоном. Кто б знал, чего мне этот тон стоил!
— Ишь ты, — хмыкает командир. — Наученная!
— Только так! — парирую я и слежу за реакцией. Будем щупать степень дозволенного. Эрик благосклонно кивает.
Начинаю осторожно придвигаться в его сторону. Делаю пару обманных выпадов. Кружу вокруг него, стараясь вычислить слабые стороны моего огромного противника. Фуу, у него их, похоже, нет. Зато у меня есть… слабые. Я слабая, мелкая… А, может, это и есть мои достоинства! Проскакиваю под руку, четко и резко попадаю локтем под ребра, пытаюсь отскочить. Нет, ничего не вышло! Командир перехватывает мое запястье, выворачивает, делает подсечку так, что мне показалось, он сломал мне лодыжку. Я падаю. Тяжелый ботинок летит мне в бок, и, задохнувшись от боли, скручиваюсь в клубок, прикрывая живот.
Он отходит, дает мне возможность подняться, хмуро поглядывая исподлобья и поигрывая желваками. Я хватаю воздух ртом, стараясь не скрипеть зубами от боли, но показывать этого никак нельзя и, собрав в кулак всю свою волю, снова нападаю. Выбрав подходящий момент и изловчившись, чудом достаю лидерскую челюсть. Командир отшатывается, но не так сильно, как мне бы хотелось. Кажется, мои потуги только веселят его и распаляют раздражение. Пропустив несколько ударов и заставив меня придвинуться к нему поближе, Эрик, делает хитрый маневр и хватает за волосы, отшвыривая на маты.