— Не будь такой формалисткой, — усмехнулся парень.
— Долг верной приспешницы — заботиться о комфорте и безопасности Владыки, пока ваш гениальный ум занят планами о подчинении мира, — не согласилась Раздор и немного смущенно поделилась: — Если позволите, я бы хотела внести предложение.
— Неожиданно. Давай послушаем, что там накрутили в твоей матрице, — произнес Кирилл, пристегивая ремни и опуская фиксирующая раму.
— Вам стоит больше внимания уделять внешнему виду своих подручных. Войско Владыки обязано одним своим видом внушать врагам страх и ужас. Я бы рекомендовала использовать больше шипов, наростов и клыков. Острые очертания подсознательно воспринимаются, как сигнал опасности. Хорошо подойдет слизь, нетипичное строение, неестественная манера движения, отсутствие симметрии. У вашего последнего создания мне нравится сочетание животного и растительного начала, но они больше похожи на безобидных черепах. Если пожелаете, могу показать свои наработки, — вдохновленно принялась вещать Раздор.
Такая постановка вопроса загнала Кирилла в тупик. Он не слишком заморачивался внешним видом своих творений, но в словах виртИн прослеживался определенный смысл: недаром существовало понятие «психологическая война». Угрожающая внешность работала даже с неразумными противниками: недаром многие животные в качестве защитного механизма используют яркие цветы, громкие звуки, мерзкие запахи, различного рода резкие деформации.
— Почему нет? Показывай, — согласился парень.
Проекция над центральной консолью активировалась. В воздухе возникла цветная и реалистичная модель страшилища, которое весьма отдаленно напоминало завра: маленькие красные глазки пылали злобой; вытянутую треугольную пасть заполняли два ряда кривых клыков, длинный язык, раздвоенный на змеиный манер, и вязкая слюна; все тело усеивали кривые наросты, похожие на перекрученные в агонии кусты; костяные пластины превратились в единый панцирь, хаотично утыканный шипами; кожа приобрела нездоровый зеленоватый оттенок и многочисленные складки.
— Впечатляюще, — только и произнес Котов.
— Я так счастлива, что вам понравилось мое скромное творчество, — сладко промурлыкала Раздор. — Температура вычислительного ядра увеличилась на три градуса. Позвольте мне создать дизайн для вашего следующего шедевра.
— Почему бы и нет, — не стал спорить Котов.
Конечно, виртИн только изображала эмоции, так что отказ никак не повлиял бы на ее функциональность. Тем не менее, эксперимент обещался любопытный, и Кирилл не видел повода его отвергать.
— Ваша мудрость не ведает границ, — медовым голосом пропела Раздор.
Парень не выдержал и ухмыльнулся:
— Полностью согласен. А теперь стартуем к точке Н.
— Повинуюсь вашей воле, — торжественно откликнулась виртИн и уже обычным тоном продолжила: — Маршрут рассчитан, вывожу предварительную траекторию.
На проекции вспыхнула модель планетоида. Большую его часть покрывал серый туман, но кое-где отчетливо виднелись очертания материка, островов, рек, гор — Раздор тщательно обработала полученную во время посадки информацию. Красными отметками вспыхнули предполагаемые зоны падения обломков «Северной Звезды». Зеленым пунктиром довольно крутая дуга соединила точку, обозначенную как «Лагерь», и пункт «Н».
— Маршрут подтверждаю, — произнес Кирилл, и после небольшой паузы на всякий случай напомнил, хотя виртИн в принципе не мог ничего забыть: — Сразу сообщай о любых странностях.
— Да, Повелитель, — покладисто откликнулась Раздор и запустила обратный отсчет.
Котов сильно переживал о том, как планетоид воспримет его полет. Если бы это место было так легко покинуть, вряд ли бы их так упорно сюда притягивало. Просто обязан присутствовать какой-то механизм, предотвращающий побег. И даже то, что предварительный подпрыг на пять километров — Кирилл не собирался лезть в космический аппарат после ремонта без предварительного испытания — прошел без нареканий, только немного успокаивал его паранойю. К сожалению, автоматика не предусматривала полноценного полета без наличия пилота.
По корпусу прошла вибрация от заработавших двигателей. На проекции крохотная моделька спасательной капсулы оторвалась от земли и начала набирать высоту. Изображение и едва ощутимая вибрация — единственное, что сообщало о полете: система гравитации работала как часы. Цифры, обозначающие расстояние от поверхности, уверенно крутились вверх: два километра… три… пять…