На примере рассказа Лавкрафта «Из глубин мироздания» и манги Ито «Узумаки» мы видим, что для того, чтобы осмыслить сокрытый мир, традиционный магический круг больше не нужен, поскольку мы уже погружены в невидимую и вязкую сокрытость мира. Извращая кантовскую философию, Лавкрафт и Ито утверждают, что мир-в-себе «скрыт» только поскольку наш чувственный опыт мира является по определению человеческим. Фактически Лавкрафт и Ито неявно утверждают, что не существует различия между естественным и сверхъестественным, а то, что мы небрежно называем «сверхъестественным», является лишь другой разновидностью природы, лежащей по ту сторону человеческого постижения — и не в относительном, а в абсолютном смысле. Именно здесь находится основа того, что Лавкрафт называл «космическим ужасом» — парадоксальное осознание сокрытости мира как абсолютной сокрытости. Это чувство сквозит во многих письмах Лавкрафта: «Теперь все мои рассказы основаны на фундаментальной посылке, что обычные человеческие законы, интересы и эмоции не имеют весомости или значения в безграничной громаде космоса. По мне, нет ничего, кроме детской наивности, в историях, в которых человеческая форма — и местечковые людские страсти, условия и стандарты — описаны как естественные для иных миров и иных вселенных. Чтобы постичь суть чего-то поистине чужеродного, во времени или в пространстве или в ином измерении, надо забыть, что такие вещи, как органическая жизнь, добро и зло, любовь и ненависть и все подобные атрибуты ничтожной и недолговечной расы под названием „человечество“ вообще существуют... но, когда мы пересекаем границу на пути к бескрайнему и ужасному неведомому — призрачному Извне, — мы должны оставить нашу человечность и все земные качества за порогом»[78][79].
В наших прочтениях магического круга и скрытого мира, «Из глубин мироздания» Лавкрафта и «Узумаки» Ито играют роль связки между традиционным использованием магического круга (который устанавливает отношение между открытым миром-для-нас и скрытым миром-в-себе) и его нетрадиционным вариантом. Метафизический принцип действия сохраняется, но сам круг исчезает. Не-человеческая, анонимная «магия» без «круга». Что это означает? Прежде всего, это подразумевает, что любая магия без круга также является магией, но без человека, который бы вызывал ее, контролировал и использовал в своих целях. Но что означает магия без человека? Что бы это значило, обнаружить сокрытость мира без всякого человеческого участия, взывающего к этому откровению?
ЭКСКУРС
О мгле и жиже
В рассказе «Из глубин мироздания» герои Лавкрафта подвешены в странном «нигде», которое не является ни нормальным человеческим миром, где правят научные законы и религиозная терапия, ни надмирным небом, ни преисподней. Как только прибор включен, магический круг исчезает; различить мир вне и мир внутри круга уже невозможно. Они погружены в плотный, вязкий эфир неведомых измерений. В манге Ито «Узумаки» магический круг как символ проникает в мир до такой степени, что заражает и природный мир, и даже сами мысли героев. Это странное исчезновение круга дает нам ключ к ответу на ранее поставленный вопрос о магии без круга. То, что открывается в этих примерах, это не мир, понятый научным способом. Открывается мир, который не совсем естественный, нормальный мир «здесь и сейчас» и не совсем сверхъестественный, непознаваемый «запредельный» мир. Вместо магического круга мы имеем здесь что-то вроде магического места (site).
78
Цит. по неизданному переводу М. Фазиловой книги С. Т. Джоши «Лавкрафт. Жизнь»
79
Письмо Лавкрафта Фарнсуорту Райту, 5 июля 1927 в: H.P. Lovecraft,