— Неплохо бы, — согласился Рожков.
— Идите, мужики, куда хотите, — отозвался Колька. — Я же отсюда больше никуда не пойду до самой нашей станции. А из ресторана мне — сухим пайком.
— Боишься? — рассмеялся Сергей Иванович.
— Да… Буду лучше с Робертом книги читать. Одолжи, Роберт, книжку какую-нибудь.
— Пожалуйста, — полез Роберт в свою сумку.
Вот и родной вокзал. Выйдя из поезда, друзья пошли в тот край привокзальной площади, куда несколько дней назад их привёз райцентровский автобус. Он и сейчас ожидал своих пассажиров тут же. Возле него туристы прощались с Мариной.
Невдалеке внимание привлекал большой и яркий плакат. Областное экскурсионное бюро приглашало туристов посетить «Праздник Севера» в Мурманске.
— А что, — сказал Селезнёв. — Может, махнём?
— Потеплее одеться, так можно, — согласился Рожков.
— А мы давно туда готовы, только валенки надеть, — пропел Колька, но продолжать не стал.
Возле автобуса он увидел грузовик жены и Клавдию, стоявшую рядом.
— Николя, — сказал Рожков, — вас ожидает личный экипаж. Прощайте, мосье.
Не говоря ни слова, Колька направился к машине. Подойдя к жене, он молча ткнулся головой в грудь Клавдии и попытался обнять её необъятную талию. Клавдия положила чемодан мужа в кабину грузовика, куда последовал затем и сам Колька, села за руль и машина уехала с площади.
На стоянку тем временем прибыл ещё один автобус. Из него высыпала целая орава свежих туристов. С чемоданами и сумками в руках они столпились вокруг девушки-экскурсовода.
— Внимание, товарищи! — громко говорила она. — Все собрались? Все… Дорогие товарищи! От имени областного бюро путешествий и экскурсий я приветствую вас в нашем городе. Меня зовут Ирина Николаевна, или просто Ира. Я буду с вами до конца поездки. Сейчас для начала мы пойдём и разместимся в нашем вагоне…
Туристы шумной и беспорядочной толпой ринулись за экскурсоводом.
Сергей Иваныч в Рожковым посмотрели друг на друга, улыбнулись и пошли к своему автобусу, но Селезнёв вдруг остановился.
— Ты чего, Иваныч, пошли.
Но Селезнёв не двигался.
— Вот что, Никанорыч… Я ведь это… домой-то не поеду, — неожиданно заявил он.
— Как так?
— Вот чемодан мой жене передашь. А мне сумки хватит.
— Но ведь жена спросит про тебя. Чего говорить-то?
— Скажешь, что я жив-здоров и всё у меня ладно. Расскажешь обо всём.
— Ты чего надумал-то, Сергей Иваныч?
Селезнёв обнял Рожкова за плечи.
— Нельзя мне сейчас домой, Никанорыч. Нельзя… К ребятам поеду, к друзьям фронтовым, понимаешь. Я должен ехать. Время быстро летит, а мы ещё быстрее бежим — и о друзьях забываем. А между тем ничего ценнее такой дружбы и нет. Я это понял… У тебя есть друзья-то?
— Какие?
— С которыми в армии служил, в школе учился, в институте, да мало ли…
— Конечно, есть.
— Вот и подумай… Короче, у меня целых две недели от отпуска осталось, и я решил ехать дальше.
— Да куда хоть поедешь-то, скажи?..
— В Москву, в Ригу, в Минск, в Смоленск… Я позвоню откуда-нибудь. Ну, пока, Никанорыч.
— Счастливо тебе, Сергей Иваныч. Бывай здоров. Приезжай, ждать будем.
Рожков зашёл в автобус, который тут же покатил с площади и влился в уличный поток машин.