Тренировки можно было начинать. Они проходили на центральном стадионе два раза в день: утром с шести часов, вечером при электрическом освещении. Дневные занятия исключались. Стадион был прекрасный, для волейбола имелось две площадки с крытой трибуной. Площадки были огорожены трехметровой стеной, в ее верхнюю часть была добавлена стеклянная крошка. Это должно было отбить желание у смельчаков взять ограждение штурмом. В целом все напоминало тюремный двор, но были и свои преимущества: игроки могли полностью сосредоточиться на тренировке и игре.
Волейбольные площадки были покрыты гудроном, вокруг — песок. С одной стороны, гудрон выдерживал дожди и безжалостное солнце, с другой — у него было много недостатков. Каждое падение — это ссадины, кеды так горели на нем, что каждые два месяца игрокам приходилось их менять. Говорю об этом потому, что стоили они довольно дорого, около 5 тыс. африканских франков (КФА).
Хуже было с женской командой. Она состояла из учениц школ третьей ступени. На тренировки они ходили, как правило, в сопровождении учителей, и хотя старались, но результаты были низкими, потому что девушки постоянно менялись и все приходилось начинать сначала. Как только они кончали школу, то оказывались настолько занятыми, что для спорта у них не оставалось времени. Такое положение являлось подтверждением того, что chop! особенно массовый, — отражение определенного уровня развития общества. Например, в атлетике могут появиться исключительные таланты, способные поразить мир и засверкать звездами первой величины, в игровых же видах спорта все намного сложнее. Можно организовать, можно достичь определенных результатов, но попробуйте убедить и доказать, что игра в волейбол важна для поддержания спортивной формы и здоровья, когда полно забот самых прозаических.
Признаюсь, я часто восхищалась этими молодыми людьми из сборной. Они ходили на тренировки пешком через весь город. Только некоторые из них ездили на велосипедах и мопедах. Большие трудности приходилось испытывать ученикам школы третьей ступени, которые не получали никакой стипендии, зависели от семьи и перебивались случайными заработками. Нередко я встречала этих ребят поздно вечером в парке, где они, устроившись под фонарем, готовили свои задания. Электричество здесь очень дорого, и, по-видимому, у них дома его просто нет. Между этими учениками и студентами, живущими в прекрасных общежитиях и готовившимися занять место в привилегированном обществе, целая пропасть, В спорте, конечно, все решает результат, однако нередко на него оказывают влияние неодинаковые условия жизни игроков.
Царство торговли
Каждый знакомится с городом по-своему. Я обычно начинаю с базара. Не потому, что испытываю страсть к приобретательству или меня одолевает праздное любопытство. Мне всегда казалось, что именно здесь подлинное зеркало жизни города: сюда стекаются все его жители. Базары интересовали меня и как фотографа. Но прошло довольно много времени, прежде чем я решилась отправиться с фотоаппаратом на улицу.
Европейский квартал, где мы жили, был красивый, но скучный и мертвый. Настоящая жизнь кипела в центре. Тут в низких глинобитных домиках с крышами из гофрированной жести, садиками и двориками живут тоголезцы; на узких улочках проходит вся их жизнь; здесь варят, едят, стирают, моются, а ночью на циновках или топчанах спят.
В улочках, напоминающих муравейник, находятся самые разнообразные лавки и мастерские, все делается на глазах прохожих или заказчиков. И то, что производится, сразу же на месте продается. Сапожник тачает какие-то сандалии из старых покрышек, портной шьет майки, которые развешивает на длинной палке на обозрение покупателей. Здесь изготовляют многочисленные сувениры и украшения, всевозможные амулеты, тут же работают и часовщик, и писец, готовый за умеренную плату написать письмо или прошение, и парикмахеры, и брадобреи. Центр города — это один большой базар, одна большая мастерская.
Самое оживленное место — перед базаром. Огромные белые здания издали похожи на зимний стадион. Не берусь сказать, кого здесь больше — покупателей или торговок. Торговля на улице полностью находится в руках женщин. С раннего утра и до позднего вечера они просиживают в палатках или у лотков, сколоченных из досок, а чаще всего просто у больших белых эмалированных тазов, в которых лежат апельсины, бананы, кукуруза, перец, орехи кола, ямс, маниок… На базар несут все: это и плоды или овощи, и несколько пачек сигарет или спичек, и изношенная шина, две-три рыбы или банки из-под консервов. В толпе шныряют дети; торговле обучаются с раннего детства.