– Ты не будешь ужинать? – тихо спрашиваю его.
– Буду, наверное, – так же тихо отвечает он. – Если ты будешь, то и я буду.
А вот и второй прокол.
– Я толком не ем, – поворачиваюсь к нему, обнимаю за шею. – не могу нормально питаться. Ты же знаешь.
– Знаю, – криво ухмыляется он.
Хочется стереть эту горькую ухмылку.
Не выдерживаю, наклоняюсь к нему и целую. Сначала робко, но когда он отвечает, поцелуй становится смелее.
Обхватываю его лицо ладонями, жмусь, чтобы прижал крепче.
Дыхания не хватает, сама разрываю поцелуй и откидываю голову назад.
Мою шею дразнят его губы и замирают там.
Замираю и я, потому что:
– Как давно ты понял? – теперь пристально смотрю на Глеба.
– Как только поняла ты, – мне достался ещё одни поцелуй в губы, только он был мимолётным.
И мне было мало. Хотелось ещё.
– Ты всегда меня понимал, – моё настроение стало портиться. – Зачем этот маскарад?
– Ты про линзы? – утвердительно кивнула. – Варь, четыре месяца прошло. Я согласен, что срок небольшой, но и нарушать вашу идиллию я не мог.у
– Но Алексу бы забрал?
– Она моя дочь, Варя. Без неё бы я не смог.
Обидно?
Да нет, что ты, Варька! Кто ты такая чтобы обижаться на Глеба Викторовича.
Но я всё равно обиделась и попыталась слезть с него.
Не дали, взбесились и рыкнули:
– И без тебя я не могу! Но с этим можно как-то жить, зная, что ты где-то рядом, что с тобой всё хорошо. Что ты жива, здорова и готовишься стать матерью моей племянницы. Это намного лучше, Варя, чем потерять вас обеих. Точнее уже троих.
Его откровение меня вывели из себя, и я впервые за эти месяцы позволила себе разрыдаться. Было стыдно перед Глебом за свою истерику, но слёзы не переставая капали на его водолазку, становясь мокрой.
– Варь, ну ты чего? Всё же хорошо. Все живы, здоровы. Я вернулся.
– Чтобы забрать Лекси и уехать снова к своим там…каких там… домам. Править будешь и радоваться, что у всех всё хоршо!
Снова попыталась встать.
– Да не буду я править! – рыкнул он, встряхивая слегка за плечи. – Я Лео назначил вместо себя. Теперь он порядки наводит. Мне хватило уже.
– Как Лео? – подняла заплаканные глаза.
– Справедливо. И чтобы скучно старикам не было, – усмехнулся Глеб. А затем серьёзно задал вопрос: – Варь, ты действительно хочешь, чтобы я остался?
– А ты?
– Ээ, нет. Я первый спросил.
– Сам догадайся. Ты же меня всегда понимал.
Глеб коварно улыбнулся, стёр последнюю упавшую слезу и задал провокационный вопрос:
– Варь, ты, что в меня влюбилась?
– Я? – покраснела я. – Нет!
– Нет? Тогда я, пожалуй, пойду, – видно ведь было что, Глеб пошутил. Только я всерьёз это восприняла.
– Не… уходи.., пожалуйста...
Мне достался поцелуй в нос и уверенное:
– Никуда я от тебя не уйду, девочка моя.
Глава 46.
Ночь мы не спали. Делали всё что угодно, но только не спали. И это было и нежно, и страстно, и восхитительно, и волнительно, и осторожно. И кровь закипала от жадных прикосновений Глеба, а уши горели от бесстыдных слов, которые он произносил.
Утро мы встречали на кухне, больше дурачась, чем завтракая. Поэтому когда я услышала отдалённые звуки открывающейся двери, сказала Глебу:
– Тихо, – впихнула ему в рот бутерброд, а сама прислушалась к шороху в квартире.
– Мы идём, – предупредил Даня.
Я успела лишь подскочить и пересесть на соседний стул, как на пороге появилась малышка, за ней следом Даня, рассматривая мою счастливую физиономию.
–Папочка, – кинулась Алекса на шею к отцу.
Глеб быстро избавился от бутерброда, подхватил малышку на руки и с улыбкой спросил:
– Как спалось?
В этот момент застонал Даня.
– Хорошо, пап! А вот он и дядя Олег всю ночь что-то обсуждали.
– Что обсуждали, маленькая?
– Не помню точно. Кажется, дядя Олег просил Даню платить как их там.., – она приложила пальчик к подбородку, – а, вспомнила! Налог! Дядя Олег говорил, что налоги платить надо за перевозку камней, а то он Даньку и тебя отругает. Пап, а вы что какие-то камни в машине возите?
– Угу, – Глеб строго зыркнул на младшего брата, – такими темпами, скоро и перевозить нечего будет. Как голова?
– Болит, – поморщился Дан, – этот… пусть будет дядя полицейский зае… в смысле мозг мне за ночь уел.
– Нее, дядя Олег не ест мозги. Ему тётя Женя борщ варит! – вставил свои пять копеек ребёнок.
Ну тут и я не смогла сдержаться:
– А ведь в чём-то дядя Олег прав. Можно ведь всё по закону делать.