- Нет, нет! Ты не понимаешь. Джеффри был в опасности – он нуждался во мне больше тебя. Ты силён, уверен, храбр. Джеффри не таков, – она посмотрела на полковника Фонтклера как мать на любимое, но непослушное дитя.
- В отличие от тебя, – холодно произнёс сэр Роберт. – я не могу принять на веру невиновность Джеффри. Он был изменником, а теперь стал лжесвидетелем. Ты не можешь вечно стоять между ним и правосудием.
- Что ты собираешься делать? – пробормотал Джеффри.
- То, что я должен был сделать с самого начала. Я напишу другому судье и попрошу его взять расследование. И когда он это сделает, я расскажу ему всё – о Габриэль Дешам, её дочери, о письмах – всё, – он мрачно посмотрел на брата. – Мой последний приказ как судьи – не покидай приход. Теперь ты главный подозреваемый в убийстве. Будь благодарен, что тебя не посадят под замок как слугу мистера Кестреля, свидетельств против которого было куда меньше.
Он повернулся к Джулиану и с усилием произнёс.
- Мистер Кестрель, благодарю вас за всё, что вы узнали. Вы позволили мне достойно похоронить её по настоящим именем – это меньшее, что я могу сделать, – он повернулся и зашагал к дверям.
Леди Фонтклер, легко всхлипнув, бросилась ему вслед и схватила мужа за руку. Тот освободил её.
- Я не хочу, чтобы ты сейчас висла на мне. Я хочу побыть один.
Джулиан тактично вышел из кабинета вслед за сэром Робертом, не подчёркивая это даже кратким пожеланием спокойной ночи. Он решил, что уже достаточно поздно, чтобы пойти к своей старой комнате. У Брокера было несколько часов, чтобы сотворить чудо.
Едва начав подниматься по главной лестнице, он услышал позади шаги. Прямо к нему через холл шагал Гэй – немного пошатывающийся, краснолицый и очень веселый.
- Я всегда говорил это! Хью мне не поверит, но я знал, что Изабель подтвердит мою правоту! Даже она не может сдерживать свои чувства вечно!
- О чём вы говорите?
- Сегодня Изабель как никогда вышла из себя. Жаль, что вы пропустили – следующего раза ждать лет двадцать. Мы все были в музыкальной, когда вы ушли, Изабель вышивала эти дурацкие свадебные туфли и вдруг уколола палец. Она уронила одну туфельку, и мисс Крэддок подскочила, чтобы поднять её. Но Изабель схватила её сама и, клянусь чем угодно, она бы готова ударить мисс Крэддок. «Дайте мне! – крикнула она. – Оставьте меня в покое!» Мисс Крэддок убежала как кролик. А Хью всё уверен, что Изабель хочет быть для него лишь сестрой! Она ненавидит мисс Крэддок за то, что она отнимает его у неё. Я всегда ему это говорил.
Джулиан ответил не сразу.
- Я надеюсь, теперь мисс Фонтклер стало лучше, – наконец сказал он.
- Да кто её знает. Она взлетела наверх в свою комнату, и я тех пор я её не видел. У мисс Крэддок был припадок сочувствия, и она пошла вслед за ней. Она такая милая. Раньше я так не думал. И она готова слушать вас, не перебивая и не пытаясь говорить самой, – он зевнул. – Пора спать. Может, сегодня и правда посплю.
- А вчера не удалось?
- Нет. Можете записать это в перечень улик, если считаете важным. Но готов побиться от заклад, никто из нас не может спать спокойно с самого убийства. Мы все беспокойны как кошки. Кроме вас, конечно, – он неприятно улыбнулся. – Вас ничто не тревожит. Можно подумать, вы всю жизнь находили трупы в своих кроватях.
Джулиан ничего не ответил, лишь поднял брови.
«Я и правда становлюсь полицейским больше чем джентльменом, – подумал он. – раз уж пытаюсь вытянуть нечто важное из пьяного».
- А может быть и находили, – продолжал Гэй. – Кто знает, чем вы занимались до того, как появились в Лондоне пару лет назад? Может, у вас было десять жён, а вы убили их одну за другой, и похоронили на дне морском[54], – он наклонился так близко, что Джулиан почувствовал, как от его дыхания несёт спиртным. – Может быть, вся эта охота на убийцу – просто ерунда. Может быть, вы сделали это сами, а теперь потешаетесь над нами.
- А вы считаете, что убийца будет потешаться? Он скорее станет ломать голову над тем, как скрыть свою вину. Может быть, он даже станет обвинять других людей, чтобы отвести подозрения от себя.
- Кестрель, я не… Я…
Джулиан подождал.
- Расскажите мне, – предложил он. – Я помогу вам, чем смогу.
- Мне нечего вам рассказывать! Кроме того, что я чертовски устал и иду спать!
Он поспешил прочь – его походка стала удивительно уверенной. Порой страх умеет удивительно быстро отрезвлять.
Джулиан поднялся наверх. Его сердце бешено колотилось, когда он заворачивал в коридор, где была его старая комната. Кестрель огляделся – вокруг никого – и зашагал к месту преступления.
Что же, за дело. Он толкнул дверь. Открыта.
54
В оригинале Гэй говорит «stuffed them in a sea chest», то есть, если дословно, «запихнули в морской сундук». Эта фраза звучит довольно странно – cперва я предположил, что под «сундуком» тут имеется ввиду рундук Дэйви Джонса, и тогда слова Гэя стоит трактовать как «отправили в рундук Дэйви Джонса», то есть иносказательное «утопили» или «убили и утопили трупы в море». Но все словари говорят, что «sea chest» – это не более, чем ящик для личных вещей матроса, да и у Дэйви Джонса в оригинале «locker», а не «chest». Тем не менее, упоминание матросского сундучка в речи Гэя мне показалось очень уж странным, и я решил рискнуть, поняв его метафорически – видимо, «chest» употреблено тут в значении «грудь» (а «грудь моря» в таком случае можно метафорически понять, как «дно морское») или просторечном «гроб», но такие смыслы вполне укладываются в смысл «похоронили на дне морском».