На белой перчатке леди Тарлтон расплывалось красное пятно у указательного и большого пальцев. Увидев это, женщина бросила раковину на стол и отдёрнула руку.
- Дорогая, ты поранилась! – воскликнула леди Фонтклер.
- Пустяк. Я думала, кровь уже давно перестала идти. Я перевязала порез и мне показалось, что этого достаточно.
Приблизился МакГрегор.
- Дайте взглянуть.
Леди Тарлтон прижала обе руки к груди, левую поверх правой.
- Не стоит, уверяю вас!
- Это мне судить. Вашу руку, мадам, будьте любезны.
Она не то вздохнула, не то фыркнула и протянула правую руку. МакГрегор осторожно стянул с неё длинную перчатку и снял тонкие полоски ткани, которыми был обёрнут палец.
- Ничего серьёзного, лишь очень неприятный порез. Где вы его получили?
- Порезалась ножницами, когда вышивала у себя сегодня днём. Не знаю, почему сейчас он снова начал кровоточить.
- Он начал кровоточить, потому не был перевязан как нужно. Вам следовало бы обратиться к леди Фонтклер. Она знает, что делать в таких случаях.
Доктор промокнул кровь носовым платком. Джулиан, наблюдавший из-за плеча МакГрегора, обратил внимание, что порез тянется от основания указательного пальца через всю фалангу. Он попытался припомнить, левша леди Тарлтон или правша. Да – он вспомнил, какой рукой она вчера держала меч сэра Роланда Фонтклера в оружейной. Правой, он был уверен.
- Я не очень понял, как вы могли порезать палец, леди Тарлтон, – сказал он.
- А я не понимаю, почему это вас беспокоит!
- Прошу прощения. Я просто пытаюсь понять, как правша может порезать палец на правой руке. Если вы порезались ножницами, ваш указательный палец не мог быть около их лезвий.
- Эти бесстыдные расспросы просто невыносимы! Как вы смеете задавать мне такие вопросы? А сейчас вы скажете, что я порезалась, когда убивала эту проклятую девицу? Скажете всё, чтобы отвести вину от своего слуги! А вы! – она обвела взглядом своих родственников. – Вы можете все стоять здесь и смотреть как этот повеса со своими манерами и показной учтивостью публично сомневается в моей честности и подвергает сомнению моё слово! Если кто-то из вас достоин своего имени, вы должны потребовать удовлетворения! Он бы так и сделал! – она бросила требовательный взгляд на портрет сэра Роланда.
Повисло потрясённое молчание. Фонтклеры-мужчины неуверенно переглядывались друг с другом. Джулиан гадал, прихватил ли Брокер его дуэльные пистолеты.
- Послушайте, – вступил МакГрегор, – никто не будет никому давать удовлетворение! Я не собираюсь препятствовать сэру Роберту, но дуэли – это варварский, языческий обычай, и я уверен, сэр Роберт, мировой судья, согласиться со мной, что честные англичане не улаживают ссоры таким образом. Кроме того, в вопросе, что задал Кестрель, не было ничего оскорбительного, леди Тарлтон. Мне всё равно нужно будет узнать, как вы порезались, чтобы не ошибиться с лечением. Так что вы можете рассказать нам и покончим с этим.
Сэр Роберт позволил себе выдохнуть. Хью и Гэй откинулись на спинки стульев. Джулиан сделал движение рукой, будто снимал перед МакГрегором воображаемую шляпу. Доктор бросил взгляд в ответ.
- Если здесь все против меня, – заговорила леди Тарлтон, – если с должна подвергаться перекрёстному допросу, как обычная преступница, мне придётся смириться. Мне нечего скрывать. Хотя я боюсь, то, что я скажу не стоит тех усилий, что вы приложили, чтобы это услышать. Я уронила ножницы на пол. Они сломались. Я подняла их слишком резко и порезалась. Всё очень просто.
«Это можно назвать как угодно, кроме «просто», – подумалось Джулиану. – Как можно поднять сломанные ножницы с пола, неважно, несколько неосторожно, и оставить на пальце такой порез? О нет, леди Тарлтон, всё было не так».
Слуги осмотрели тело убитой. Сэр Роберт нашёл их взбудораженными – происходящее одновременно ужасало их, притягивало и позволяло почувствовать свою значимость. Они в центре преступления, что может стать таким же знаменитым, как убийства в Ратклиффе![37] Большинство слуг жалели девушку, но некоторые говорили, что она была не лучше, чем кажется, но никто не имел ни малейшего представления о том, кто она.
Сэру Роберту было нечего делать, кроме как вернуться в гостиную и попросить Фонтклеров и Крэддоков взглянуть на тело. К ним присоединилась дрожащая мисс Притчард, что уже уложила Джоанну и Филиппу и надёжно заперла двери. Все согласились, что сэр Роберт и леди Фонтклер расскажут им об убийстве завтра рано утром, чтобы новости не дошли до дочерей с досужими сплетнями слуг.
37
Речь о двух громких нападениях на Ратклифф-хайвей в декабре 1811 года в лондонском Ист-Энде. Было убито семь человек, а сами нападения вызвали широкий общественный резонанс.