- Значит, жертва того стоила. Я всё равно её не использовал. Мне подарила её одна знакомая маркиза, перепутав с другим англичанином, что нюхал табак. Ему она вручила пюпитр, что предназначался для меня. Он не играл, но на него оказалось очень удобно вешать шляпы, – Джулиан надел перчатки. – Эми Филдс… – протянул он, будто пробуя имя на вкус. – Интересно, настоящее ли это имя. Оно явно не французское… О Боже всемогущий, я просто болван.
- Сэр?
- Это не прозвище – это перевод. Если перевести «Филдс» на французский, получится «Дешам»[51].
Паддл-стрит была одним из самодостаточных лондонских мирков. Здесь был собственный зеленщик, свой цирюльник, торговец канцелярией и паб. У каждой лавки было маленькое полукруглое окно, в котором красовался предмет, говоривший о том, чем занимается владелец – сапог, старая книга, аптекарская ступка с пестиком. В окошке «Э. П. Хоуленд, модистки» была выставлена голова из папье-маше с выцветшими чёрными глазами, розовыми щеками и в ситцевом капоре.
Джулиан толкнул дверь, но она оказалась заперта. Он заглянул в окно. Лавка была тускло освещена, но Кестрелю удалось разглядеть два небольших рабочих стола и пару простых деревянных стульев. Большой стол был завален отрезами ткани, лентами и искусственными цветами. Несколько голов, вроде той, что торчала в окне, демонстрировали готовые капоры, а скелетоподобные соломенные основания ещё нескольких лежали рядом, ожидая обработки.
Внутри никого не было. Джулиан постучал, но никто не отозвался. Несколько прохожих бросили на него любопытные взгляды. Таких щёголей в этих местах видели нечасто. Он постучал ещё раз, погромче и, наконец, услышал внутри шаги. Лавка может и была пуста, но этажом выше кто-то был. Шаги приблизились к двери. Она открылась – на пороге стояла молодая женщина.
Она была коренастой и здоровой, но усталой – глаза покраснели, под ними залегли тени. Пряди волос – такие бледные, что почти белые – выбивались из-под домашнего чепца. У неё был вздёрнутый нос и круглые, ясные светло-голубые глаза.
- Мы закрыты… – начала была она, но, к удивлению Джулиана, оборвала сама себя. – Могу я что-нибудь сделать для вас, сэр? – её тон позволял предположить, что она не может и вообразить, что может сделать для него.
- Я ищу юную леди по имени Луиза.
- Я Луиза. Луиза Хоуленд
- Рад знакомству, мисс Хоуленд. Моё имя Джулиан Кестрель. У меня есть для вас важные новости. Могу я войти?
- Ну… Я думаю, да. Моя мать болеет, но сейчас спит. Если она проснётся, я пойду к ней наверх.
Она провела его внутрь лавки.
- Так в чём дело?
- Я думаю, вы когда-то знали юную леди по имени Эми Филдс.
Её глаза загорелись.
- Вы знаете что-то об Эми? Где она?
Он поколебался, не зная, как помягче сообщить новость.
- О, я поняла! – взорвалась она. – Вам стоит стыдиться себя – стыдиться! Как вы смеете смотреть в лицо христианке после того, что вы сделали!
- Мисс Хоуленд…
- Почему вы не оставили её в покое? Она была хорошей девушкой, изо всех сил пыталась жить достойно, несмотря на то, чему её учили и что мать у неё была – что твоя кошка! Как вы могли воспользоваться такой слабой девушкой как она! А теперь вы приходите сюда и хотите, что я исправила всё, что вы с ней сделали. Ну что же, я пойду и уведу её подальше от вас и вам подобных, чтобы она могла снова жить со мной и Матерью – мне всё равно, чем она занималась. Где она? Что вы сделали с ней?
- Мисс Хоуленд, я никогда не знал мисс Филдс. Я никогда даже не видел её – при жизни.
- Эми мертва? – тихо спросила Луиза.
- Да. Мои соболезнования.
- Как она умерла?
- Её убили.
- Что? Кто-то убил её? Кто это был? Почему?
- Это именно то, что хочу знать и я.
Он рассказал Луизе об убийстве – как он нашёл тело в своей комнате в Беллегарде, как его камердинер был обвинен в этом преступлении. Кестрель старался меньше говорить о Фонтклерах и ни слова не сказал про письма Джеффри. Он чувствовал, что не должен распространять эту историю шире, чем это могло помочь.
Девушка достала платок и неуклюже высморкалась.
- Я слышала об убийстве в доме какого-то сквайра. Люди всё болтают об этом последние несколько дней. Но я ухаживала за Матерью, и у меня не было времени узнать всё подробно или почитать газету. Я никогда не думала, что жертвой может быть Эми. Вы слышите о жутких преступлениях, но никогда не думаете, что это может случиться с кем-то знакомым. Вы не думаете, что она была… я хочу сказать… что убийца, он не…
- Нет. Нет. Этого ей переживать не пришлось.
- Хорошо. Эми не вынесла бы. Она была очень робкой. Боялась мужчин.
- Но сперва вы предположили, что я – её любовник.