– Значит, сейчас ему должно быть под шестьдесят?
– Ну где-то так, – подтвердила Марина. – Когда Юля бросила Воронцова, он стал преследовать ее.
– Откуда вы это знаете?
– Она сама мне рассказывала. Мы с ней дружили.
– Ваш брат знал об измене?
– Скорее всего, только догадывался. Мужья, как известно, о таком узнают последними.
– Мог Виктор убить из-за ревности дочь и жену?
– Нет. – Марина замерла, словно перепроверяя себя, и решительно повторила: – Нет, никогда!
– Потому что он ваш брат?
– Потому что Виктор был разумным, добрым и цивилизованным человеком.
– А если бы он был пьян?
Марина покачала головой:
– В это я никогда не поверю.
– Если бы Юлия не изменяла, их брак считался бы удачным? – спросила Анна.
– Уверена – да.
– Виктор любил свою дочь?
– Безумно. – Марина грустно улыбнулась и повторила: – Безумно!
– Значит, за руль Виктор сел трезвым?
– За день до этого они с отцом выпили по бутылке пива, только и всего.
– А утром Виктор не мог добавить?
– Мы с мамой вышли их провожать. Прощаясь, обнялись, и я не почувствовала ни малейшего запаха алкоголя.
Стерхова опустила голову:
– У вас очень душно.
Марина встала из-за стола и приоткрыла окно.
– Они уехали утром, а вечером я позвонила им на городской телефон, но мне никто не ответил.
– Как насчет мобильников?
– Ни у Виктора, ни у Юли их не было.
– Ясно.
– Тем же вечером мы с папой сели в машину и отправились в Урутин. Ехали по трассе и смотрели по сторонам: вдруг на обочине или в лесу заметим машину?
– Машины там не оказалось, – подытожила Анна. – Что в Урутине?
– В квартире брата никого не было, и мы поехали в госпиталь. Нам сказали, что Виктор не заступил на дежурство. Не возражаете, если я закурю? – Марина подошла к старинному буфету, открыла витражную створку и достала пачку сигарет. Она щелкнула зажигалкой, прикурила и, обернувшись, спросила: – Вы не хотите?
– Я не курю, – ответила Анна и, не делая паузы, продолжила: – Когда вы поняли, что случилась беда?
– В доме у родителей, когда не смогла дозвониться.
– А когда обратились в полицию?
– Тем же вечером. Заявление у нас, конечно, не приняли – велели ждать трое суток. Но я своего добилась.
– Вы меня удивили, – заметила Стерхова. – И что же вы сделали?
– Написала заявление об угоне автомобиля.
– Что-то не понимаю…
– Сейчас объясню. – Марина взяла пепельницу и возвратилась к окну. Затянулась, выдохнула, и дым ее сигареты запутался в складках тюля. Потом снова заговорила: – Тем утром машина Виктора почему-то не завелась, и я одолжила ему свою.
– Сколько лет вам было в ту пору? – спросила Анна.
– Девятнадцать. Машину, подержанный «жигуленок», мне подарил отец.
– Значит, семья брата уехала на вашей машине?
– Совершенно верно. Именно это позволило написать заявление об угоне и заставить милицию действовать.
– Ага… – Стерхова одобрительно качнула головой. – Очень хороший ход. И что из этого вышло?
– В дежурной части нам сообщили, что патрульные экипажи начали поиск.
– Не думаю, что это оказалось решающим, – заметила Анна.
– Вы правы, – согласилась Марина. – Машину никогда бы не нашли, если бы не отец. Утром он позвонил командиру воинской части, и тот поднял в воздух вертолет. С высоты члены экипажа заметили под водой машину, сразу вызвали гаишников и сообщили в милицию. Те организовали подъем, но внутри машины был только брат. Юли и Танечки там не оказалось.
– Вы присутствовали при подъеме автомобиля?
– Присутствовала, но помню об этом смутно. Отцу стало плохо, и я была с ним.
Стерхова представила себе подвешенный на тросах «жигуль», из которого льется вода, а на переднем сиденье, привалившись к рулю, сидит утонувший Виктор Савельев.
Она уточнила:
– Брат был пристегнут?
– Кажется, да, – засомневавшись, подтвердила Марина.
Значит, все так и было. Впрочем, ни тогда, ни теперь это не имело значения. Как бы ни выглядел Савельев, он был уже мертв.
– Я изучила карту, – сказала Стерхова. – Урутин и Заварзино связаны автотрассой. Почему ваш брат свернул на гравийку?
– Возможно, потому, что так было ближе. Нас с отцом это тоже удивило – на гравийной дороге можно разбить ветровое стекло. Проедет встречная машина, и вот он, камушек. А Виктор был ответственным человеком.
– Иногда прилетает от попуток, – сказала Анна. – Мог свернуть, если опаздывал.
– Брат не опаздывал, он выехал заранее, – твердо проговорила Марина и вдруг отвернулась.
По тому, как вздрогнули ее плечи, Анна поняла, что она заплакала.