- Надень, – сказал шейх, протянув ей свою гутру.
- А ты?
- Обойдусь, – процедил он. – Андреа, как только прибудем во дворец, и ты залечишь раны, нам предстоит серьезный разговор! – бросил он, посматривая на нее цепким взглядом, и она сглотнула, чувствуя, как неприятно засосало под ложечкой.
- Ты меня отпустишь?
- Ты хочешь, чтобы отпустил? – ответил он вопросом на вопрос.
Она потупила глаза, и он отвернулся, помогая ей сесть на верблюда и беря его под уздцы. Всю дорогу они молчали, но Андреа не покидало чувство, что он в ней разочаровался, и ей стало неприятно осознавать тот факт, что ее это задевает.
Почему? Неужели она стала что-то чувствовать к нему?
Всю дорогу она то и дело поглядывала на него, но он так и не посмотрел на нее, с тех пор как они покинули то место. Спустя три часа, их встретили на верблюдах, и быстро натянув робу, шейх вскочил на верблюда, но Андреа успела заметить, что хоть он и был смуглым от природы, его кожа тоже покраснела.
Через несколько часов они добрались до дороги и, пересев в машину, тронулись во дворец. Андреа корила себя, что заставила всех волноваться и в тоже время злилась, что имея на это полное право, все рано испытывает вину перед Ранией и отцом Ильмана.
Они встречали ее у дверей, и стоило ей вылезти, как Рания бросилась к ней, плача и подхватывая под руку.
- Госпожа, – шептала она то и дело.
Увидев, как отец Ильмана поднял руку вверх, она осторожно подошла к нему и, обняв за плечи, улыбнулась.
- Рада вас видеть папа!
- И я тебя дочка, – он вернул ей улыбку, и она, осторожно подхватив его под руку, помогла зайти внутрь, слыша, как Ильман отдает приказ своим людям, закрыть ворота и никого не выпускать.
- Кажется, больше ты сбежать не сможешь, – поцокал он и Андреа пожала плечами.
- Я и не собираюсь. Осталось полгода, когда наш с ним договор закончится, и он сам отпустит меня, – она грустно улыбнулась, и шейх похлопал ее по руке, скрывая улыбку.
- Так тому и быть.
Проводив отца Ильмана до покоев, она вернулась в свои, и уже хотела принять ванну, но Рания запретила, сказав, что врач сейчас придет и осмотрит ее и только после его заключения, она все приготовит. Присев в кресло, она прислонилась к спинке и уставилась в окно, понимая, что за такое короткое время соскучилась по этому виду.
- Рания, скажи, а что будет, если шейх не женится на мне?
- Думаю, что в таком случае вас отправят на родину, – замялась она явно не готовая к такому исходу и, присев на колени, осторожно взяла ее за руку. – Госпожа, вам нужно поговорить с правителем. Сейчас он злится на вас за побег, но он просто волновался за вас, и его можно понять, вы же каждый раз сбегаете, но я уверена, что он любит вас! Потому что в противном случае он не стал бы тратить силы, средства и время на ваши поиски.
- Думаю, что это не важно. Если он не отправит меня через неделю назад, я уеду через полгода, – она отвела глаза и устало откинулась на спинку. – Рания я хочу спать, можно сегодня без осмотра?
Ответ Рании она уже не услышала, подпитываемая тревогами и последними днями, она буквально провалилась в сон, стоило ей коснуться спинки. Врач все же бегло смотрел ее, прописал мазь и покой.
Ильман перенес ее на кровать и, приказав Рании в точности соблюдать режим и время, когда наносить мазь, покинул спальню Андреа, испытывая вину за случившееся. Он устало провел рукой по лицу, подходя к окну и утыкаясь в него кулаком.
Она слишком нежная для такой жизни, для него.
Ее надо опустить, иначе она погибнет здесь, а он себя никогда не простит. Стук в дверь и он поворачивается к входящему.
- Правитель, ваш отец ожидает встречи.
Он догадывался, о чем пойдет речь и уже был готов к его наставлениям, но он даже не думал, что с ними будет Иман, который к слову, еще не совсем оправился после правого хука своего брата.
- Что он здесь делает? Я запретил ему появляться во дворце! – рыкнул он снедаемый чувством вины и ярости, вновь захлестнувшей его, стоило только вспомнить, как он влетел во дворец, сообщив, что Андреа выбралась из его машины и убежала в пустыню.
- Брат, я же извинился?! – возмутился он, вскакивая со стула. – Я не увозил ее, она сама пробралась ко мне в машину!
- Отец?! – Ильман игнорировал брата, и Рашид Аль-Нахим, усмехнулся, вспоминая, как Ясамин лишала его головы от ревности.
- Иман, присядь сынок, – голос шейха Рашид Аль-Нахима, был тихим. – Ильман, это я его пригласил, чтобы решить все вопросы сейчас, до твоего отъезда в Европу.