– Ни за что! – с остервенением выкрикнула она. – Мы оба понимаем, что я – покойник, если сдамся. Ведь за шпионаж – смертная казнь. Мне нечего терять, а выиграть я могу все! Уберите у меня с дороги своих людей! Быстро!
Морган дал знак своим людям немного отступить, надеясь, что Тристан с Гилбертом уже карабкаются вверх по скалам. Воспользовавшись молчанием Моргана вступила Алиса:
– Смилуйтесь, леди Огден, уступите! – взмолилась она. – Ведь бесполезно упорствовать!
Присцилла уже было открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент на нее сзади бросился Тристан и сбил с ног. За Тристаном сразу появился Гилберт, и агенты ринулись к женщинам. Все кончилось мгновенно.
Мадлен рыдала и изрыгала громкие проклятья по-французски. Присцилла молчала и пошла несгибаемо прямо в сопровождении двух агентов. Каролина рухнула в объятия Тристана и повисла у него на шее, а Гилберт, стараясь успокоить сестру, нежно поглаживал ее руку.
Алиса дрожала на пронизывающем ветру, руки у нее онемели от холода. Она потянула Моргана за рукав, и он обнял ее за плечи, сам вдруг почувствовав, как ветер пробирает до костей.
– Пошли, любимая, – прошептал он. – Сокол наконец разоблачен. Вернемся в дом, пока совсем не окоченели.
Глава 24
Укутавшись в мягкое стеганое одеяло, Алиса сидела в кресле перед камином в спальне Моргана. Рассеянно потягивая глинтвейн, приготовленный для нее Мейвис, мечтала когда-нибудь согреться. Издалека донесся бой часов, и она решила, что если Морган не явится вскоре, то она сама, несмотря на поздний час, пойдет и вытащит его оттуда.
Дверь отворилась, и Алиса с надеждой подняла голову, но это оказался всего лишь Дикинсон. Он прошел к большому гардеробу красного дерева и в который уже раз принялся методично перекладывать вещи Моргана.
– Все никак не закончат? – спросила Алиса камердинера.
– У герцога продолжается совещание с государственными чиновниками, – объяснил Дикинсон. – А миссис Кинли только что закончила хлопотать над сервировкой уже второй ночной трапезы. Похоже, гости не хотят, чтобы бал вообще когда-нибудь кончился.
Осуждение Дикинсона вызвало у Алисы улыбку.
– Разве я переусердствовала, изображая благожелательную хозяйку? Как считаете, Дикинсон?
– Нет, ваша светлость, не переусердствовали. Но по-моему, гостям это, к сожалению, безразлично.
Алиса хотела еще что-то сказать, но тут вошел Морган.
– Наконец-то! – воскликнула она и вылетела из своего теплого гнездышка. Одеяло свалилось на пол, и она бросилась к Моргану, сверкая шелком ночной сорочки в отсветах пламени.
– Бренди, Дикинсон! – потребовал Морган усталым голосом. Поймав Алису в объятия, крепко сжал ее. – Совсем вымотался!
– Как твое плечо? – тревожно спросила Алиса. – Я же обещала Барону Уэллзу сделать тебе перевязку и присыпать рану его целебным порошком. Он дал и настойку опия для тебя. Сейчас болит?
Плечо у Моргана горело, но он решил не одурманивать себя, пока не переговорит с Алисой.
– Я перед сном приму опий, – сказал он ей.
– Ложись в постель, и я займусь твоей раной, – предложила Алиса.
Морган позволил Алисе снять с его фрак, под которым оказалась все та же, вспоротая и окровавленная, рубашка. Сняв и ее, Алиса промыла и перебинтовала рану. Она отошла от него, чтобы порыться в его шкафу, и, отыскав что хотела, вернулась, когда он стаскивал панталоны. Он машинально взял из ее рук нечто, принятое им за халат, и с удивлением воззрился на поданную ему вещь.
– Что это?
– Ночная сорочка, – твердо ответила Алиса. – Надевай быстрее, пока не замерз!
– Но я никогда не… – запротестовал Морган, но умолк, увидев ее решительное лицо.
Он надел сорочку, потому что слишком устал, чтобы еще и спорить. Усевшись в постели, он похлопал ладонью по свободному месту рядом с ним. Алиса подсела и прислонилась к нему. Вошел Дикинсон и с бесстрастной миной на лице подал бренди.
– Какие еще будут указания, ваша светлость?
– На сегодня – все, Дикинсон, – ответил Морган.
– Ох, Дикинсон! – воскликнула Алиса, когда камердинер дошел уже до двери. – Напомните, пожалуйста, Барону Уэллзу навестить герцога утром. Я хочу убедиться, что рана заживает нормально.
– Хорошо, ваша светлость, – вежливо ответил камердинер и плотно затворил за собой дверь.
– Мне кажется, Дикинсон начинает недолюбливать меня, – сообразила Алиса. – Верно?
Морган захохотал, но тут же смолк от резкой боли в плече. Алиса бережно притронулась к его руке:
– Позволь, я налью тебе немного опия?
– Чуть погодя, – ответил он, допил свой бренди и откинулся на подушки. – Тебе же интересно узнать, что произошло в моем кабинете. А если я выпью эту штуку, то в голове начнется такое, что я ничего не расскажу вразумительно.
– Ну, если ты в состоянии, – заметила Алиса, снедаемая любопытством. – Действительно Присцилла есть и тот самый пресловутый Сокол?
– В самом деле, она, – и Морган хмыкнул. – Здорово она водила всех за нос, в том числе и меня.
– Что же могло заставить ее взяться за такое ужасное дело? – с полным недоумением в голосе проговорила Алиса.
– Деньги, – просто ответил Морган. – Она взъярилась на семейство Огденов, лишивших ее всего и возненавидела мысль быть зависимой от ее прижимистого папаши. Вскоре после гибели мужа она познакомилась с Анри Дюпонсом, и он завербовал ее. Быстро овладев шпионскими навыками, стала управлять операциями.
– Но как она смогла изменить своей родине, Морган?! – Алиса с недоверием покачала головой.
– Для Присциллы не существуют представления о верности, Алиса. Она обнаружила в себе скрытый талант и решила воспользоваться им. Ее душу совершенно не волновало, кто от этого пострадает, даже если это будут ее родные.
– Потому-то и подставляла Гилберта? – спросила Алиса.
– Когда впервые обнаружилось, что французские курьеры проникают через побережье у Рэмзгейта, она попыталась подставить меня. Из этого у нее ничего не вышло, и тогда она стала наводить тень на Тристана и Гилберта. – Морган пятерней взъерошил волосы.
– А Гилберт когда-нибудь помогал ей в этом? Морган усмехнулся.
– Гилберт как-то узнал о подозрениях против меня и решил провести самостоятельное расследование. Оказывается, он не испытывал никаких чувств к Мадлен Дюпоне, а просто использовал ее для получения информации.
– А ты смог узнать, кто нашел бумаги в Вестгейт-Мэноре?
– Присцилла. Тогда она и поняла, что я ищу Сокола. Тем не менее она продала те сведения, полагая, что они истинные. И решила взвалить вину на Тристана и Гилберта и тем сбить меня со следа.
– Но что сегодня-то произошло, Морган? Я видела, как ты с Мадлен уходил с бала, а потом ты вообще исчез. Как же ты очутился в хранилище?
– Я заметил входящего в мой кабинет Гилберта. Поскольку я тогда предполагал, что он и есть Сокол, то я пошел за ним. Весь вечер я не отходил от Мадлен, поэтому, естественно, она пошла со мною. Когда мы вошли в кабинет, то увидели Гилберта выходящим через застекленную дверь. Я погнался за ним, но тут кто-то сзади ударил меня по голове.
– Кто ударил?
– Мадлен, – и Морган смущенно улыбнулся. – А Гилберт просто выходил подышать свежим воздухом и меня не видел. Потом Присцилла пошла искать Мадлен. Она уже раздобыла подложенную мною информацию и решила, что пора бежать. Женщины вдвоем втащили меня внутрь, а Анри должен был прикончить меня. И, вероятно, преуспел бы в этом, не вмешайся моя непослушная, слава Богу, и самостоятельная жена.
Алиса вздрогнула, вспомнив жестокий бой на рапирах, и еще сильнее прижалась к Моргану, радуясь, что он жив, хотя и ранен. – А почему туда попала Каролина?
– По наивности. Каролина увидела Присциллу и Мадлен, направившихся к берегу, и, подумав, что стряслась какая-то беда, побежала за ними. Только нагнала их, и тут наши люди попытались задержать женщин. Но Присцилла решила использовать сестру как прикрытие. В море, у берега, уже ждала небольшая шлюпка, чтобы забрать Присциллу, Мадлен и Анри, наверное, во Францию.