— Он был бесчеловечным хозяином одной фермы, — объяснил наш друг ориентер. — Он развоплотился в последние дни 18-го века, но ещё сохраняет свой застойный дух в скорлупе эгоизма. Но он не видит ничего вне своих внутренних ситуаций, которые он сам же и создал, ситуаций, населённых рабами, деньгами от его бывшей сельской собственности, где он похоронил свою мысль, превратившись сегодня в бессознательного вампира перевоплощённых душ, которые были ему дороги в колониальной Бразилии. И хоть мы и питаем глубокое уважение к братству, мы можем сказать, что он всегда был только безжалостным палачом несчастных пленников, которые умирали от ударов его железной перчатки. Владелец обширной латифундии (1), он всегда имел под рукой огромный легион слуг, которым приходилось терпеть его тиранию и извращённость.
Воспользовавшись короткой паузой, я более внимательно всмотрелся во вновь прибывшего, и увидел, что его глаза, по-кошачьи оживлённые, были остекленевшими и мёртвыми…
Я хотел было указать на эти ничего не выражавшие орбиты, когда инструктор, догадавшись о моём намерении, добавил:
— Он ненавидел работников, которые избегали его когтей, и когда ему удавалось вытащить их из одной из кеиломбо (2), то он не только привязывал их к пыточным столбам, но и выжигал им глаза, ослепляя их, в наказание за их побег. Некоторые из редких, которые сопротивлялись ему, были брошены, после своего ослепления, на растерзание бешеным псам, клыков которых невозможно было избежать. Подобными репрессиями он установил террор вокруг себя, приобретая таким образом свою репутацию и богатство. Но несмотря на всё это, пришло время неизбежного ухода в могилу, и в этой новой фазе он не нашёл никого, кроме своих противников, которые оказались в положении его опасных преследователей. Многие мягкосердечные Примечание автора: Большой участок сельскохозяйственных угодий, который обрабатывался архаичным и интенсивным способом.
Примечание автора: в Бразилии это — скрытая деревня, город или несколько жилищ, где прятались беглые рабы.
Жертвы простили его, но другие не могли найти в себе силы простить, превратившись в мстителей прошлого, за то, что он аккумулировал в их умах гнетущий ужас. Спутанный по рукам и ногам завесой ростовщичества и создавая из денег единственную власть, в которую он верил, он даже не почувствовал, что был перемещён из одного способа жизни в другой при посредничестве смерти. Он думал, что находится в мрачной тюрьме, пытаемый рабами, узник своих собственных жертв. Так и живёт он между отчаянием и угрызениями совести. Мучимый воспоминаниями об избиениях, которые он ввёл, и загипнотизированный палачами, которых в прошлом он преследовал, он считает, что его ослепили, потому что они нарушили в его духовном теле способности видеть.
Пока продолжалось это объяснение, несчастного посадили рядом с Селиной.
Меня неприятно поразила эта мера воздействия.
Неужели именно Селина, лучший инструктор центра, примет нежелательного Духа для коммуникации?
Я видел, как световой ореол контрастировал со зловонной одёжкой гостя, и меня охватил непреодолимый страх.
Не похожа ли подобная мера на передачу деликатной арфы в лапы зверя?
— Успокойтесь. Безумный друг проник в храм под контролем и с согласия менторов центра. Что касается флюидов отравляющего порядка, то нам их бояться незачем. Они инстинктивно отступают перед духовным светом, который бьёт и расщепляет их. Поэтому каждый медиум обладает своим собственным окружением, и каждое собрание характеризуется особым охранным магнитным потоком. Инфекционные тучи Земли ежедневно разрушаются солнечными излучениями, а тревожные флюидические образования аннигилируются или выметаются с Планеты высшими энергиями Духа. Световые лучи мысли, направленной ко благу, атакуют создания зла, на манер электрических разрядов. И если понимать, что тот, кто больше может, больше и помогает, то наша сестра Селина является идеальной подругой для помощи в этот момент.
Указывая на неё, он сказал:
— Давайте понаблюдаем!
Медиум отделилась от своего физического тела, словно погрузившись в глубокий сон, и взяла с собой сияющую ауру, окружавшую её голову.
Клементино не пришлось помогать ей. Он, казалось, привык к подобного рода задачам. Но даже в этом случае, руководитель группы услужливо придерживал её.
Благородная женщина взглянула на отчаявшегося посетителя с явной симпатией и открыла ему свои объятия, помогая ему перейти в своё инертное физическое тело.
Словно притянутый мощным магнитом, страдалец бросился в физический организм медиума, инстинктивно приклеившись к нему.