Эти случаи были исключениями, потому что в большинстве своём окружение развоплощённых братьев состояло из расстроенных или увечных, которые так нуждались в братской помощи, как больные и скорбящие, которых они принимались сопровождать.
Мы вошли в здание.
В центре просторного зала был большой стол, окружённый широким световым изолирующим кордоном.
Вокруг стола было зарезервировано пространство, где располагались те, кто нуждался в помощи, как воплощённые, так и развоплощённые. Это пространство, казалось, также было защищено лентами магнитной защиты, под скрупулёзным контролем охранников, принадлежащих нашей сфере действий.
В части, противоположной входу, беседовали между собой многочисленные духовные благодетели, и среди них была одна респектабельная женщина, которая с готовностью выслушивала различных пациентов.
Она была словно окутана ореолом опаловых излучений, и хотя выбросы тёмной субстанции пытались добраться до неё с помощью просьб страждущих, обращавшихся к ней, её аура всегда оставалась светлой, и выбросы болезненных флюидов не могли коснуться её силового поля.
Указав на неё, Помощник объяснил:
— Это наша сестра Амброзина, которая вот уже более двадцати лет старается предоставлять лучшее из существования христианского медиумизма, которым она располагает. Во имя любви к идеалу, направляющему нас, она отреклась от самых простых радостей мира, включая очень важный комфорт семейного очага, так как она уже прожила свою молодость без утешительного брака.
У Амброзины было усталое лицо в морщинах, но несмотря на это, отражавшее покой, вибрировавший в её существе.
В копне её седых волос, словно изящный женский головной убор, был установлен небольшой световой конус.
Заинтригованные, мы обратились за разъяснением к нашему ориентеру, и тот не заставил себя упрашивать:
— Это магнетический сверхчувствительный аппарат, с помощью которого медиум находится в постоянном контакте с ответственным за духовное творение, которое осуществляется через неё. По причине времени действия в Деле Блага и жертв, которым она себя посвятила, Амброзина получила от Высшего Плана мандат медиумического служения, заслужив, тем самым, ответственности более близкого единения с инструктором, который руководит её задачами. Она выросла под его влиянием и оказалась обременённой просьбами с многочисленными нюансами. Вдыхая веру и надежду во всех тех, кто приближается к её духовности, она, естественно, оказывается мишенью нападений самых нелепых призывов.
— Значит, она разрывается между просьбами и мольбами? — с любопытством спросил Хиларио.
— В определённой степени, да, потому что она символизирует мост между двумя мирами. Но, благодаря евангельскому терпению, она умеет помочь другим, чтобы другие помогали друг другу, исходя из того, что невозможно найти решение всем проблемам, которые встают перед ней.
Мы подошли к уважаемому и скромному медиуму, который сидел в задумчивости, несмотря на приглушённый шум, царивший вокруг нас.
Недалеко от нас соединённая мысль обоих личностей проявляла вовне жалкие сцены одного преступления, в котором они были задействованы.
Чувствуя их, Амброзина размышляла, говоря без слов, фразами, слышными только нам: «Любимые мои духовные друзья, что же делать? Я узнаю наших безумных братьев и признаю их обязательства… Один мужчина уничтожен… Я вижу его агонию, воспроизведённую в воспоминаниях ответственных за это… Что ищут здесь наши несчастные компаньоны, бегущие от земного правосудия?»
Мы видели, что медиум боялась потерять вибрационную гармонию, присущую ей.
Она не желала вмешиваться ни в малейшее действие, связанное с упомянутыми посетителями.
И тогда один из присутствующих менторов подошёл и успокоил её:
— Амброзина, ничего не бойся. Успокойся. Не надо, чтобы скорбь волновала нас. Привыкай видеть наших несчастных братьев, как существа, достойные жалости. Вспомни, что мы здесь для того, чтобы помогать, и что лекарство не было создано для людей в добром здравии. Сочувствуй, но храни своё собственное равновесие! Мы достойны любви и уважения друг друга, и чем более мы несчастны, тем более мы нуждаемся в помощи. Необходимо принимать наших братьев, задействованных во зле, как увечных, которым нужна наша нежность.
Медиум успокоилась.
Она принялась естественным образом разговаривать с постоянными посетителями центра.