Мне всегда не нравилась распространенная практика составления списка качеств, которые мы хотим видеть в партнере. Красивый, успешный, амбициозный, богатый, образованный и т. д. и т. п. Да, мы должны четко представлять, чего хотим от жизни, но некоторые списки, которые мне попадались, были настолько детальными, что в них определялось даже то, чем человек должен зарабатывать себе на жизнь («Я хочу влюбиться в писателя»), где жить («Я хочу парня, который живет в Беверли-Хиллз») и какую машину иметь («Мне нужен человек, который водит спортивную машину»). Это напоминает мне заказ в ресторане – гарнир полейте соусом, добавьте помидоры и не кладите сыр. Внешние атрибуты, которые кажутся нам столь важными, не имеют никакого отношения к сердцу человека. Все это не касается того, что мы называем душой.
Союз душ внешне часто кажется очень странным.
Любовь всей жизни редко выглядит так, как человек представлял себе. Но мы так сосредоточены на своих мечтах, что можем пройти мимо истинной любви. И происходит это потому, что кто-то выглядит не так, как должен, по нашему мнению. Если вы прочли в предисловии о том, как я познакомилась со своим мужем, то заметили, что я дважды отвергала его, прежде чем разглядела в нем Единственного спустя шесть лет. Я часто раздумываю над теми решениями, которые принимала в жизни. Если бы вы тогда спросили меня, то я поклялась бы, что ищу мужчину, за которого могла бы выйти замуж. Мне было далеко за тридцать, я хотела иметь ребенка и думала, что готова к браку. Оглядываясь назад, я должна спросить себя: «Как я могла его не разглядеть?»
Незадолго до встречи с Марком в третий раз я медитировала у себя дома. И услышала внутренний голос, который ясно сказал мне: «Он не будет выглядеть так, как должен по твоему мнению». Я мгновенно вышла из медитации. Я думала об этом несколько секунд, а потом сказала вслух: «Что ж, так тому и быть. Спасибо, что предупредил».
По материнской линии я наполовину сицилийка, а наполовину англичанка. Мой отец – еврей из Скандинавии, но он меня не воспитывал. Я росла с матерью и отчимом – немцем из пригородов Лонг-Айленда. Мы жили в очень однородном по национальному составу районе. В школе у нас было всего два негра. Хотя я дружила с ними обоими, воспитывали меня в духе сегрегации. Я была трудным подростком – импульсивным бунтарем, склонным к саморазрушению. Я желала поступать по-своему, не так, как поступали все остальные. Мама чувствовала, что меня нужно предостеречь. Не раз она говорила мне: «Делай что хочешь, но черного в дом не приводи». Оглядываясь назад, я понимаю, что она хотела защитить меня от моей неукротимой и дикой натуры. Но в то время я считала, что этот запрет нужно нарушить любой ценой. Поскольку встречи с темнокожими мужчинами меня не привлекали, то на тот момент особой проблемы не возникло, но мамины слова отложились где-то в глубинах моей памяти.
Видение не означает обязательной привязанности к образу.
Полагаю, вы уже догадались, что мой муж Марк – темнокожий. Задним умом я понимаю, что почувствовала связь с ним с нашей первой встречи, но он выглядел не так, как должен был выглядеть по моему мнению, и поэтому я отвергла его. Во время наших первых встреч я не была готова справиться с возможными последствиями его выбора на роль моего мужа. Я была достаточно либеральна, чтобы не беспокоиться насчет общественного мнения по поводу встреч с мужчиной, принадлежащим к другой расе. Но брак – это совершенно другое дело. Лишь после сорока лет я почувствовала себя вполне уверенно, чтобы рискнуть ссорой с собственной семьей ради брака с ним. Наша история не была бы полной, если бы я не сказала, что моя мать не только приняла Марка как родного, но еще и сумела искренне полюбить и оценить его. А свою первую внучку она просто обожает!
Нередко мы ошибочно принимаем влюбленность за связь родственных душ. На самом деле у нас может быть очень мало общего с тем человеком, которого мы полюбили с первого взгляда.
Отношения родственных душ характеризуются не вожделением и страстью, а общностью жизненного пути, ощущением комфорта и легкости, искренней симпатией друг к другу. Хотя и с родственной душой можно переживать вожделение и страсть, но не они определяют характер этой связи. Доктор Кэролайн Миллер в книге «Родственные души» пишет следующее: