Но вместо голоса Ивонны в трубке послышался баритон здоровяка Пирка: по дороге на работу ему вдруг захотелось заглянуть к Крчме, и он нашел его в состоянии душевного потрясения — пани Шарлотту увезла «скорая». В помрачении рассудка она отравилась целым флакончиком снотворного…
— А у меня в диспетчерской ночное дежурство, я не мог побыть с ним. Не оставляй его одного! Он грызет себя, что не устерег жену. Если он когда действительно нуждался в тебе, то именно сейчас…
Мишь поспешно накинула пальто и выбежала из дому. Нетерпеливо топталась на остановке: трамвая нет как нет. Поймала такси, но только села — спохватилась: в кармане одна мелочь.
— К Институту гематологии! — изменила она первоначальное направление.
У Мариана сегодня, правда, ученый совет, который затягивается порой до глубокой ночи, но когда такое серьезное дело…
На длинном темном фасаде светились только три-четыре окна.
— Ученый совет уже кончился? Швейцар удивленно покачал головой:
— Да нынче никакого совета не было!
Мишь нервно рылась в своей сумочке. Сегодня как на грех дежурит самый педантичный из трех швейцаров, он должен записать ее в книгу посетителей, указав номер паспорта, хотя отлично ее знает. Мог бы и опустить эти формальности для жены доцента, одного из руководителей института!
Над дверью Марианова кабинета горела надпись «Не входить!» — такие бывают на лабораториях, где работают с ядовитыми веществами. Но лаборатория Мариана — Мишь помнит — находится несколькими дверями дальше по коридору. Усмехнулась про себя, чуть приподняв уголки губ: растет наш Мариан, такие же надписи заводят себе чересчур важничающие директора предприятий.
Постучала. Тишина.
Стукнула погромче. Вышел, что ли? А красная надпись все горит, в тишине коридора где-то глухо забормотал холодильник.
Взялась за ручку — заперто. Ушел домой? Но был же свет в его окне! В спешке Мишь не обратила внимания, стоит ли на площадке перед институтом машина Мариана. Впрочем, швейцар заметил бы, если б он ушел.
Наконец шаги, повернулся ключ — Мариан в белом халате. На его лице удивленно-недовольная гримаса мгновенно сменилась выражением человека, застигнутого врасплох.
С кушетки поднялся еще кто-то в белом халате.
— Познакомьтесь: доктор Хароусова — моя супруга. Несколько секунд обоюдного смятения.
— Я, наверное, помешала тебе, Мариан, но я еду к Крчме и думаю, тебе надо ехать со мной. — Она коротко объяснила, что случилось.
Побледнев, Мариан сбросил халат, с плечиков в шкафу снял свой пиджак.
— Ну, а я прощаюсь… Рада была познакомиться с вами, — проговорила Люция Хароусова.
Я тоже… Но вслух Мишь сказала только:
— До свиданья.
Стук каблучков Люции стих в коридоре. Мариан без надобности ровнял какие-то бумаги, потом никак не мог найти ключ, наконец, выйдя в коридор, запер дверь. Рассеянно глянул вверх, опять отпер, надавил на столе какую-то кнопку — надпись над дверью погасла. К чему это теперь.
— Кажется, ученого совета не было, — проговорила Мишь после того, как Мариан уплатил за такси и подогнал к подъезду свою машину.
— Отменили.
Машину он вел рискованно — Мариан хороший водитель, но сегодня он тормозил слишком круто и слишком резко прибавлял газ.
— А швейцар сказал, что совета и не должно было быть.
Мариан облизал губы, он смотрел прямо вперед.
— Ну, если ты считаешь швейцара достаточно компетентным.
Давно вспыхнул желтый свет, а Мариан словно не видел. Светофор переключили — Мариан выскочил на перекресток, еще больше поддав скорости.
— Мы проехали на красный, — сказала Мишь. Он не ответил.
Мостовая блестела — недавно прошел дождь, неоновые огни убегали назад, их отражения множились в лужах.
— Я думала, доктор Хароусова работает в районной поликлинике.
Мерварт только что принял ее в институт.
— Врача-практика?
— Она давно стремится в науку. Впрочем, у нас она начнет с азов.
Лаконичный, по-деловому информативный тон. С каждым ответом Мариан как бы плотнее замыкался в оборонительном панцире холода. Другой мужчина, пожалуй, сам начал бы неловко объяснять, искать какой-нибудь способ по-хорошему замять дело — но Мариан… Или его поведение — часть плана, заранее выработанного на будущее, близкое или более-отдаленное? А мне как поступить в этой ситуации — покорно молчать и только бояться, как бы не задеть его очередным вопросом? А ведь на этот очередной вопрос напрашивался бы ответ: «Я показывал ей оборудование и лабораторию, потому и надели белые халаты». И на все дальнейшие вопросы нашлись бы ответы: надпись над дверью просто забыл погасить; работал с раннего утра как вол, вот и прилег отдохнуть минут на двадцать; дверь запер в рассеянности…