— Спасибо, что приютил меня, с тобой я чувствую себя такой защищённой! Вчера мой братец и его друзья сильно перепили, и кто знает, чего они могли по пьяни натворить.
Ойгуль долго отряхивала одежду от соломы, а потом выпорхнула за дверь, помахав мне ручкой на прощание. Я тоже вышел из своих «хором» и полетел на речку умываться. Когда вернулся, то увидел посреди двора виселицу, на которой был повешен за ноги труп Куока. Всё тело было превращено в кровавое месиво. Что эти изверги сделали с его женами, убили или оставили в живых — не ясно. Хотя даже трудно сказать, что для них лучше. Завидев меня, во двор вышел Багер. Судя по его поведению, он был в подпитии или ещё не отошёл от вчерашней пьянки.
— Привет, Андр! — начал говорить он, но язык у него заплетался. — Жаль, что ты не был вчера на нашей вечеринке, мы так здорово развлеклись. Извини, не мог пригласить тебя, ты же такой большой, не поместился бы. Но ты у нас герой, всем им показал, что значит воевать с Горагонами. Знаешь, я прикажу выкатить для тебя целую бочку вина, пей, веселись.
— Спасибо, герцог, но лучше не надо, а то я с перепою могу что-нибудь поломать. У вас же всё деревянное, чуть прислонишься — уже трещит.
— Ну, как хочешь, — согласился герцог, при этом резко качнулся в сторону и чуть не упал, но смог удержать равновесие. — Кстати, я хотел с тобой поговорить. Сейчас, после победы над гурами, я хочу построить себе новый замок из камня. Теперь у меня много денег. Знаешь, сколько богатства мы нашли у кочевников! Эти оборванцы всё возили с собой. А ещё я скажу тебе по секрету, — кричал Багер во весь голос, но прикладывая палец к губам. — Я сильно испугался, когда наёмников окружили, думал всё — конец нам. Но ты молодец, настоящий герой! Жадность погубила этих идиотов. Но их убили, а всё, что я платил им, вновь вернулось ко мне. Теперь могу купить что угодно, чтобы украсить новый замок.
Я не стал расспрашивать, где и как он хочет возводить новый замок. Ведь нельзя же сносить старый — зимовать будет негде. Пусть вояка проспится, потом всё серьёзно обсудим.
Глава 14
Ещё два дня в лагерь посылали пустые телеги и принимали полные, гнали связанных женщин, точнее девчонок лет двенадцати-пятнадцати, не старше. Я как-то спросил одного из тех, что их гнал, что собираются с ними делать, их же очень много. Тот ответил, что продадут на невольничьем рынке. Покупают кто для работы в хозяйстве, кто для развлечения, а кто и в жёны берёт. Всем известно, что женщины-гуры — хорошие жёны, преданные, работящие и красивые. Люди герцога нашли и стада, принадлежащие гурам, и также пригнали к замку. Что с ними будут делать, я не спрашивал, скорее всего, тоже продадут, а может, часть в своём хозяйстве оставят. Всем этим распоряжались Багер и его приспешники.
Эти дни я был абсолютно свободен, летал куда хотел, охотился, побывал в гостях у драконов. Интересно, они знали о войне, в которой я участвовал и, насколько я понял, не одобряли мои действия. Покатал Ойгуль, чтобы поднять настроение девушке.
В последний раз пролетел над бывшим лагерем гуров, от него осталось только пепелище. Больно было осознавать, что было уничтожено целое племя или народность, и я принял в этом самое активное участие. Правда, они и сами были очень агрессивны, с одной стороны, и безрассудны — с другой. У Куок Усула имелась возможность спасти свой народ, но он не захотел признать своё поражение.
За все эти дни я не встречался с Багером, но мысль о том, что он поручил мне построить каменный замок, сидела в моей голове, как заноза. Возможно, это просто сказано спьяну. Построить такое здание — работа на несколько лет. Мы почти год строили стену, где главное не красота, а прочность, старались использовать большие камни; были такие, что я с трудом поднимал, но это ускоряло строительство. Кроме того, я не архитектор, да и не знаю устройства их жилищ. Пока герцог был занят и не вспоминал о своем заказе, мне вообще лучше сделать вид, что такого разговора не было вообще.
Потихоньку жизнь в герцогстве возвращалась в прежнее русло. Не прошло и месяца, а казалось, все уже забыли и о войне, и о гурах. Багер не упоминал о строительстве замка, и у меня отлегло от сердца. Но с другой стороны, стало совсем скучно. Со мной мало кто общался, пожалуй, только Ойгуль и несколько дворовых ребятишек, для которых я стал детской горкой. Как-то один из них, самый смелый, наверное, спросил: «А можно ли по тебе полазить?» Я сначала не сообразил, о чём это он, но потом вспомнил, как у нас детки на горке лазают, и разрешил. Мальчик моментально залез на меня, но малыш был таким легким, что я даже не почувствовал никакого движения. Насколько я понял, он прошёл по хвосту, потом, держась за зубья позвоночного гребня, забрался на спину. Вот тогда, посмотрев назад, я его и увидел! Мальчишка в это время уже кричал и махал своим друзьям, чтобы шли играть, пока разрешили. Через секунду уже трое или четверо ребят подбежали ко мне. Что они там творили, я не видел и почти не чувствовал. Постояв немного, не двигаясь, велел им слезать. Спорить или просить ещё немножко они не стали. С тех пор, если им удавалось «отловить» меня и я был свободен, со всех дворов набегала ребятня и не только мальчишки, но и девчонки лазали по мне, как тараканы. А потом кто-то притащил хорошо отполированную доску, и они, приставив к моей спине, с визгом скатывались по ней вниз.