— Что-то не выходит с профессионалами-доставщиками?
— Проблемы со страхованием.
— Они не приняли доклад вашего инспектора?
— Доклад инспектора сделан для покупателя.
— А у вас вообще есть страховка?
— Вам следует знать только, что мне будет заплачено за это судно в Марбелле, и я доставлю его туда сам, под свою ответственность.
Я начал понимать причину беспокойства Генри. Покупатель расплачивался на причальной стенке в Марбелле, в Испании. Это был хитрый ход. Поул сумел выкрутить руки этому инспектору и заставил его сделать хорошие выводы. Если «Альдебаран» на выдержит перехода, покупатель сохраняет свои деньги, а Генри теряет.
Генри всегда говорил, что за этими типами надо следить пристально, по-ястребиному.
— Уже набрали экипаж?
— Возьму пару ребят с яхтенной стоянки.
— Какой стоянки?
— Конечно, с «Саут-Крика».
Я сказал настолько вежливо, насколько мог:
— Боюсь, что могу дать вам только одного.
— Хорошо. Кого же?
— Себя.
Он в замешательстве затянул паузу.
— Я буду членом экипажа и представителем владельца, — уточнил я.
Последовала еще одна пауза, а потом он пробормотал:
— Хорошо. Почему бы нет?
— Отлично, шкипер, — сказал я и направился к «лендроверу». Окно автомобиля со стороны водителя оказалось открытым. Я нахмурился. Я достаточно нахлебался всего, чтобы выкинуть еще и такую глупость. Я отпер дверцу и сел в машину. Сумка по-прежнему лежала на заднем сиденье. Перегнувшись, я приподнял ее, чтобы почувствовать вес.
Она упала на металлический пол машины как перышко. Меня внезапно прошибло потом. Я с легкостью перекинул ее к себе на колени и щелкнул замком. Сумка была пуста. Коробка-сейф исчезла.
Стоянка постепенно освобождалась. Уехали фургоны, продающие мороженое, осталась всего половина автомобилей из бывших здесь раньше.
Я побежал в офис. Тони пил чай и курил свои самодельные сигареты.
— Ты видел кого-нибудь около «лендровера»? — спросил я.
— Тут целый день крутится столько народа. Разве что заметишь?
Я бросился обратно в дом. Мэри сидела а саду, читая «Спектейтор». Было заметно, что она выпила, но не мне было винить ее в этом. Я сказал Мэри:
— Ящик. Он исчез.
— Как исчез? — спросила она.
Ее глаза были тусклыми и тревожными. Она смотрела на «Саут-Крик», где прожила целых сорок лет, и где теперь начали калечить яхты, воровать вещи, убивать. Мэри обхватила голову руками и заплакала.
А мне казалось, что это плачу я.
Глава 13
Альдебаран" был кечем — двухмачтовым парусником длиной в семьдесят футов с небольшой бизань-мачтой[19], построенным в двадцатые годы для перевозки леса на Балтике. Строители таких судов не очень заботились о запасе плавучести, потому что сам груз мог держать их на плаву. Когда кечи перестали использовать на перевозке леса, надо было как-то позаботиться о продлении их жизни. С той поры многочисленно сменявшиеся владельцы «Альдебарана» пытались как-то законопатить корпус, но это принесло не много пользы.
Обе мачты имели гафели[20]. В рубке радовал глаз окованный латунью штурвал; вниз, в салон, вел трап, отделанный источенной червями сосной. Маленькие диваны были обиты старой кожей. В пустоте под палубой туманом клубились запахи: пахло трюмной водой, старой краской и разлитым парафином. Вспомогательным двигателем служила допотопная машина Перкинса, которая заводилась лучше всего, когда в ее воз-духоприемник заталкивали горящие тряпки. Система управления имела цепную передачу и при повороте руля гремела, как семейное привидение в родовом замке.
Издалека «Альдебаран» казался мечтой, а вблизи был как страшный сон.
Лучшее, что мы могли сделать по части ремонта, это установить две мощные электрические помпы и бензиновый генератор для их питания. А еще мы закрепили на палубе пару лебедок для управления большими парусами, укрепили несколько поперечных брусьев и отдались на волю Божью.
Утром, шесть дней спустя после моего разговора с Поулом, мы с Мэри, сидя в южной части дома, завтракали беконом с яйцами и пили кофе. Мы больше не получали вестей от Генри. Все желобки между плитами дорожки были уже очищены от травы, что говорило о громадной работе, которую проделала Мэри. Положив руку мне на плечо, она сказала:
— Привези его обратно.
Мы вышли из дома и медленно пошли вокруг затона к судну. С новым спасательным плотом, принайтовленным под бизань-мачтой, «Альдебаран» выглядел прямо-таки как настоящий.
Поул приехал на своем «БМВ» с садовником, который должен был перегнать автомобиль домой, и попросил двух рабочих перенести его вещи на борт. Рабочим хватало и других, более важных дел, но я промолчал. Мне предстояло его терпеть не одну неделю. И Мэри тоже хранила молчание, так же как и ее племянница Эмили Джонсон, которая всегда поддерживала нас в трудную минуту. Я заметил, что Поул старается не попадаться Мэри на глаза.
К полудню я принес последний ящик с водой Поля Перрье и поставил его в шкафчик под диваном в салоне. Потом запустил дизель и поднялся на палубу.
Мэри поцеловала меня на прощание и спустилась по сходням походкой усталой старой женщины.
Поул занял место у штурвала, стройный и безупречный в своих тщательно отглаженных фирменных парусиновых брюках.
— Отдать швартовые! — скомандовал он. — Выбирайте их!
Тони подмигнул мне через расширяющуюся полоску воды и бросил линь. Эмили махала рукой.
Я свернул линь и отнес его вниз. Тони и Эмили стояли по обеим сторонам Мэри, будто защищая ее. Мэри тоже махала рукой. Нос «Альдебарана» пришел в движение.
Поул резко вывернул руль, чтобы вывести судно из гавани. Вдоль борта заструилась полоса белой пены. Длинный бушприт «Альдебарана» медленно разворачивался в сторону моря.
Мы вышли на открытую воду. Дизель медленно продвигал грузный корпус «Альдебарана» по блестящей от солнца поверхности воды к южной части горизонта. Фигуры на молу становились все меньше и меньше. Они подняли руки в последнем приветствии и ушли. Верхушки мачт «Саут-Крика» постепенно исчезали за горизонтом.
— Поднять паруса, пожалуйста, — приказал Поул.
Я прошел вперед, закрепил фал на лебедку и по частям поднял главный парус. Это была трудная работа, но Поул не делал никаких попыток помочь мне. Потом я поднял кливер[21] и другие паруса. Мне сняли гипс только в начале недели, и рука еще не обрела своей обычной силы. Я был весь в поту, когда возвращался на корму к бизань-мачте.
Когда я поднял парус и на бизани, Поул остановил двигатель. «Альдебаран» пошел под парусами, похожими на большие белые крылья. Следом за ними в кильватере на голубой воде тянулась длинная белая дорога.
Прогноз погоды предвещал южный ветер от четырех до пяти баллов. Область низкого давления смещалась к северу и была уже в трехстах милях к западу от Ирландии; это означало, что у нас будут хорошие условия для плавания, пока мы не попадем в другой погодный пояс. После этого нам придется осторожно проскользнуть через Бискайский залив и спуститься вдоль берега Португалии. А потом испытать судьбу и попытаться пройти через Гибралтар и дальше, в Марбеллу. Всего 1100 миль пути — это две недели при попутном ветре и неопределенное время, если ветра не будет. Чтобы успеть на Кубок Марбеллы, мы должны быть там через двадцать дней.
По правому борту медленно скрывались в серой дымке моря очертания Оар-Хэда. Я сел, опершись спиной на прекрасный новый спасательный плот, подставив лицо лучам апрельского солнца и слушая скрипы и старой деревянной посудины. С тринадцати лет живя в «Саут-Крике», я ходил на деревянных судах благодаря Генри. Это потом уже яхты пли делать из ультралегкого пластика, укрепленного фибергласовыми связями. Этот пластик был разработан в рамках американской космической программы и в британской «Аэроспейс». Теоретически я должен был бы испытывать счастье, снова оказавшись на деревянной яхте.
20
Наклонный рей, закрепляемый нижним концом на верхней части мачты для крепления верхней части косого паруса.