— Говорю, пей, иначе голова болеть будет.
Выпив таблетки, я вновь откинулась на спину, смотря на Егора, что вновь подошёл к кухонной тумбе. Он молчал. Я тоже. Между нами повисла напряжённая тишина, которая давит на виски.
— И что дальше? Мы так и будем смотреть друг на друга? — Сказала я, скрещивая руки на груди.
— Нет, я просто думаю, как правильно сформулировать мысли, потому что я не знаю, какие надо подобрать слова, чтобы извиниться за то, что сказал тебе неделю назад. — Сказал Егор, проведя пятернёй по волосам.
— А зачем тебе извиняться, Егор? Ты говорил, что чувствовал. Просто обидно, что ты не ценил мои чувства…
— Нет, Лина, я ценил их, и сейчас ценю. Тогда, я не контролировал себя, и все те слова были сказаны под влиянием наркотиков. Какая — то сука, подсыпала мне в кофе колёса, причём такой мощи, что у меня, просто напросто поехала крыша. Но с этим мы уже разобрались. Я не хотел, и сейчас не хочу, что бы ты влезала в наши разборки, но ты против воли втянулась в игру. Ты пыталась спасти меня, а я отвергал твою помощь, как самый настоящий эгоист. В тот день я был на взводе, а когда мне сказали, что ты ходила к Мартынову, то я, как с цепи сорвался. Меня злило, что ты не послушала меня, что пошла туда совершенно одна. Тебя же могли убить, этот ублюдок не ценит жизни других…. И то, что я сказала тебе тогда, и та пощёчина…. Блять, Лина, мне так жаль, я прошу тебя, прости меня, если ты сможешь. Если ты пошлёшь меня, куда по дальше, то я пойму это. Я не ценил то, что имел, и теперь расплачиваюсь за это. Правду же говорят, только потерявши, начинаем ценить. — Сказала Егор, ударяя в кухонный ящик рукой.
По моим щекам скатывались слёзы. Я не знаю, что именно чувствую на данный момент, все чувства смешались друг с другом, а эмоции бьют через край. Тихо встав со стула, я подхожу к нему, но замираю в шаге. Прижав руки к груди, спрашиваю:
— Ты спрашивал своего отца, про мать? Выяснил, что на самом деле он сделал с ней.
— Да. — Кратко отвечает он, поворачиваясь ко мне. Сама не знаю зачем, я залепила ему смачную пощёчину. Почувствовав, как мощная волна истерики накрывает меня с головой, стирая разум в порошок, сметая всё на своём пути, я начинаю бить кулаками по его груди.
— Ты… Ты… Посмотри, что я сделала с собой! Я стала такой из-за тебя! Я хотела забыть тебя, хотела, что бы всё это ушло. Но каждый раз, когда ты врываешься в мою жизнь, я не могу сопротивляться чувствам. Снова и снова возвращаюсь к тебе. … Я ненавижу себя за эту слабость.
Перехватив своими руками мои, Егор рывком прижимает меня к себе, от чего я еле ощутимо вздрагиваю.
— Ты можешь бить меня, называть, как угодно, делать всё, что хочешь. Но я прошу тебя, не отдаляйся от меня. Позволь мне просто быть рядом с тобой, даже если ты никогда не простишь меня, просто дай мне шанс держаться возле тебя. Сколько раз ты помогала мне, показывая и доказывая, что топиться в жалости к самому себе — не выход. Надо двигаться, жить дальше. И ты мой стимул.
— Ты никогда не сможешь уйти из семейного бизнеса. Это всегда будет преследовать тебя.
— Согласен, но прошлое всегда можно закрыть на замок, выбросив ключ от двери. И начать жить заново.
— Егор… отпусти меня.
— Ты хочешь уйти? — Тихо спрашивает, почти шепчет он, смотря на меня взглядом, пропитанным болью.
— Да. — Шепчу я в ответ, и чувствую, как он отпускает меня. Опустив голову, я отступаю на шаг назад и, развернувшись, направляюсь к выходу с кухни, но перед порогом внезапно останавливаюсь. Я не могу переступить барьер, что удерживает сердце. Не смотря на всю свою ненависть и боль, я до сих пор люблю его. Так стоит ли нам начать всё с чистого листа? Прикусив нижнюю губу, смотрю наверх, чувствуя, как по щеке скатывается слеза.
— Лина? — Тихий шёпот позади меня, вызывает во мне волну дрожи.
— Я останусь… Сегодня. Сейчас…. Я ненавидела тебя за то, что ты причинил мне столько боли, а себя за то, что не смотря на всё это, продолжаю любить тебя. — Сказала я, развернувшись к нему лицом. — Я так устала претворяться сильной. Я никогда не была такой. Но, чёрт возьми, это так трудно сопротивляться чувствам.
Эти слова будто решили всё. Ни сказав, ни слова, Егор притягивает меня к себе вплотную, накрывая губы поцелуем. В один момент стены рухнули, а чувства вырвались наружу. Обвив своими руками его шею, я отвечаю на поцелуй. Губы сминают губы, терзают, кусают и оттягивают, друг друга. Поцелуй выдался настолько жадно — голодным, что мои ноги стали подкашиваться. Его руки лихорадочно бродят по моему телу, сжимают бёдра, ягодицы. Рыкнув, Егор приподнимает меня на руки, и сажает на стол. Не разрывая поцелуя, он разводит мои ноги в стороны, удобно устраиваясь между ними. Губы припухли и ощутимо болели от столь страстных поцелуев, но оторваться нет сил. Он целует меня так страстно, будто у нас практически не осталось времени. Будто это наши последние секунды.