И я придумал особую систему установки камеры (у меня был «Дебри ЖК»), которая крепилась на турель — вращающийся круг, чтобы можно было стрелять в любую сторону, с полукругом на нем для установки предмета. Было сделано нечто вроде крепления компасов. Два полукруга, крест накрест, с площадкой для камеры. Три оси вращения пересекались в центре камеры, поэтому никакое давление ветра не могло влиять на ее положение.
Внизу под камерой были две ручки, подобно ручкам пулемета. Под большим пальцем правой руки была кнопка включения мотора на камере. Над камерой, на уровне глаз оператора был проволочный визир — колечко-глазок. А над объективом камеры — прямоугольники, указывающие границы кадра.
Одним словом, съемка могла вестись в той же позе, в какой стрелок стреляет из пулемета.
Мое приспособление прекрасно себя оправдало. В одном эпизоде я снимал, как наша героиня-разведчица (снимался дублер-парашютист), в полете вылезает из кабины на крыло самолета, пробирается к мотору и пробует заделать пробоину, сделанную осколком зенитного снаряда. Дублер все это проделывает. Я снимаю. Героиня, как положено по сценарию, пытается вернуться на свое место, но «нечаянно» срывается и летит вниз. Раскрывается парашют. Все это я снимал без перерыва, держа самолет все время в кадре. Все прошло хорошо.
Съемка средних и крупных планов на земле тоже требовала особых приемов. Мы приволокли самолет по земле на край обрывистого берега реки. Поставили так, чтобы фоном были горизонт и небо. Закрепили самолет с помощью «штопоров». Работающий мотор самолета создавал ветер, который вполне давал ощущение полета. Но этого мало. Кадр не может быть статичным. Совершенно необходимо, чтобы зритель чувствовал себя тоже летящим, то чуть отстающим от самолета, то настигающим его, то поднимаясь чуть выше, то опускаясь.
Здесь нужна была бы съемка с операторского крана. На какой может быть кран у бедной студии Техфильм, да еще в экспедиции под Армавиром. И я придумал способ — «сороконожку». Поскольку фильм был на военную тему, нам охотно давали солдат. Мы сделали из двух восьмиметровых тонких палок и нескольких досок некое подобие носилок. Но площадку из досок ставился штатив с камерой, аккумуляторы для мотора камеры и садились я и мой ассистент. 20 солдат становились по пять человек у ручек носилок и поднимали их. Солдатам было сказано, чтобы держали носилки все время на полусогнутых руках и смотрели на моего ассистента. Он будет показывать когда мягко, осторожно поднимать или относить носилки.
Я, глядя в глазок камеры, сам ощущал себя летящим рядом с самолетом и «с трудом» держал в кадре героиню.
«Сороконожка» великолепная вещь. Ее преимущество в том, что она исключает рывки, толчки, резкие движения оператора, сидящего в центре носилок. Ошибка одного из несущих носилки тонет в движениях других. Оператор движется всегда плавно. И это позволяет на «сороконожке» летать по воздуху над любыми препятствиями. Я, например, в одном из эпизодов «летел» за актером пробирающегося через канавы, валяющиеся бревна, кочки. Люди, несущие носилки, преодолевают препятствия не одновременно, а по очереди. Если один на пару секунд опустит носилки, их поддержат другие. В результате положение носилок почти не меняется. Я, снимая этот кадр, глядя в глазок аппарата, ощущал себя плывущим по воздуху. Смотря на этот кадр в фильме никто не мог понять как он снимался.
В картине «Неустрашимые» мне пришлось решать еще одну техническую проблему. Эпизод — штаб командования армией. На столе стоит телевизор, на экране которого разворачиваются события, которые обсуждают стоящие вокруг офицеры. О телевизорах в то время только слышали, но никто их еще не видел. Речь шла о войне будущего. Одним словом, надо было создать телевизор с заданным содержанием происходящего на экране. Конечно, решение напрашивалось само собой. Сделать ящик с экраном из матового стекла, на который сзади проектировать необходимое изображение. Но было препятствие. Проекторы шли от асинхронных моторов со скоростью 23 кадра в секунду, а съемочные аппараты для звуковых съемок шли от синхронных моторов на 24 кадра в секунду. Происходило «сползание» кадра. Мы поставили на проектор синхронный мотор с редуктором и получили одинаковые скорости. Оставалось найти способ сводить оба аппарата к одной фазе, чтобы совпадали моменты открытия обтюраторов. Сегодня эта проблема решается просто синфазными моторами. А тогда нам пришлось решать проблему иначе. Мы на проекторе поставили спиральную муфту, позволяющую на ходу смещать вал на полоборота вперед и назад. На проекторе и на съемочном аппарате поставили контактные валики, соединенные последовательно, которые в момент открытия обтюратора замыкали цепь с лампочкой. Запускали оба аппарата, потом, двигая муфту, достигали момента, когда контакты совпадали, лампочка зажигалась и это означало, что аппараты пошли синфазно.