Наконец станции окончены, и «Витязь» берет курс на Владивосток. Но никто не отдыхает: составляют отчеты, чертят графики, приводят в порядок экспедиционное имущество, пишут первые наброски научных трудов.
Экспедиция возвращалась через Сангарский пролив. К нему подходили на закате, и из-за островов отдельными лучками выбивались солнечные лучи — Япония предстала перед витязянами как «страна заходящего солнца».
22 октября, в холодный, но солнечный день «Витязь» подошел к причалу Владивостока.
В СТОРОНЕ ОТ МОРСКИХ ДОРОГ
Январь 1950 года застал многих из участников первого рейса снова на борту «Витязя». Предстояло испытать плавучий институт в тяжелых зимних условиях. Стояли морозные дни, резкий порывистый ветер обжигал лицо. Иллюминаторы «Витязя» скрыты под толстым слоем инея. Тепло в каютах держится, только пока включены электрические грелки. Но «Витязь» еще не оброс льдом, а вот все суда, пришедшие с моря, напоминают айсберги.
Январь — самый холодный месяц в Японском море. Кроме того, зимою там очень часты штормы. Это чрезвычайно затрудняет проведение океанологических работ, в особенности на небольших судах. И хотя Японское море исследовано лучше других наших дальневосточных морей, зимний его режим изучен мало.
…Маленький буксирчик по полоске чистой ото льда воды тащил корабль на рейд. Лед кругом был настолько толстый, что свободно выдерживал тяжесть человека, и ежедневно до острова Скрыплева и обратно в порт совершал «очистительные» рейсы ледокол. А за Скрыплевым начался блинчатый лед: сюда доходила зыбь, и мелкие льдинки, крутясь и качаясь, обрастали по краям ледяным валиком.
После мыса Поворотного «Витязь» пошел к северу.
Ученых в этом рейсе, помимо особенностей гидрологического режима, интересовало взаимодействие водных и воздушных масс, распределение донных отложений, количество и состав планктона, бентоса, развитие личинок рыб в зимнее время.
Условия работы оказались весьма неблагоприятными. При морозе 10–13° почти непрерывно штормило, ветер пронизывал полушубок, и поэтому поверх надевали резиновый шахтерский плащ. Особенно тяжело было в такую погоду работать с металлическими приборами. Поднятые из воды, они моментально обледеневали и «жгли» руки. К тому же во время станций нельзя было обогреться в каютах, так как вся электроэнергия отдавалась работавшим лебедкам и в помещениях на этот срок выключалось отопление.
Вблизи от острова Монерон «Витязь» попал в жестокий шторм. От забортных брызг палубы, лебедки и рангоут быстро стали покрываться слоем льда. Слой с каждым ударом волн становился все толще. Это грозило опасностью — известны случаи, когда корабли под многотонной тяжестью намерзающего льда оседали в воде все ниже и тонули. С утра был объявлен аврал. Вся палубная команда во главе с боцманом и часть научных сотрудников скалывали лед, а снег сгребали в кучи, совсем как на городских улицах! Затем все это выбрасывали за борт.
При полном отсутствии видимости от сильного снегопада и брызг «Витязь» продвигался почти не сбавляя хода — помогал радиолокатор.
После окончания шторма продолжали идти прежним курсом, но вблизи Сахалина ход пришлось сбавить: «Витязь» вошел в плавучие разреженные льды и, лавируя между ними по большим разводьям, продолжал работу.
Когда ветер утих, а температура воздуха понизилась до минус 14°, разводья стали быстро покрываться льдом и отдельные льдины смерзались в большие поля. «Витязь»— не ледокольное судно. Поэтому капитан спустился на палубу и просил поторопиться со станцией. «А то смотрите, зазимуем тут», — заметил он.
Большие хлопоты доставляло спутывание тросов, на которых опускают за борт приборы. Хотя «Витязь» достаточно большое судно, но если приборы спускаются на глубину 500 метров и глубже, течения могут скрестить тросы. Нередко ихтиологи ловят в свои сети вертушки гидрологов, а планктонологи поднимают на борт только обрывок троса — сетка «отпилена» соседями. Постепенно мы набрались опыта, и такие происшествия стали редкостью.
Закончив работы в северной части моря, «Витязь» направился в пролив Лаперуза, где мы сделали несколько разрезов. Была ясная, почти безветренная погода. Солнце розовым светом заливало спокойное море и заснеженный мыс Анива вдали. Но зимою штиль долго не удерживается. Как только вышли из пролива, Японское море встретило норд-остом до девяти баллов. Снова началось обледенение и борьба со льдом.