точное положение мыса Батурст по широте и долготе. В этот день
солнце светило достаточно ясно, и можно было надеяться, что наблюдения
будут удачны.
Уже накануне и потом утром были измерены различные высоты, и, вычислив часовые углы, лейтенант и астроном определили достаточно
точно долготу места. Но определение широты особенно беспокоило Гобсона.
В сущности, не все ли равно, под каким градусом долготы лежит
мыс Батурст, лишь бы он находился за семидесятой параллелью!
Полдень приближался. Все окружили наблюдателей, уже запасшихся
необходимыми инструментами. Понятно, что все ждали с нетерпением
результата наблюдений, из которых должно было выясниться, достигли
ли они цели путешествия, или им предстояло снова искать пункта, отвечающего
условиям Компании.
Неизвестно, какой результат получится о г этого выбора. Судя по
карте, весьма, впрочем, неточной, береговая линия, идущая от мыса
Батурст к заливу, не доходила до семидесятой параллели и пересекала
ее только в Русской Америке, в которой англичане не имели пока права
селиться. Поэтому-то Гобсон, изучив старательно карту этих полуночных
стран, и решил отправиться к мысу Батурст. Этот мыс выдвигается
острием за семидесятую параллель и между сотым и сто пятидесятым
меридианом никакой другой мыс, принадлежащий материку, то-есть английской
Америке, не заходит за полярный круг. Оставалось только проверить,
— Ура!—закричали спутники лейтенанта.
действительно ли мыс Батурст занимал то положение, которое было
обозначено на карте.
Такова была сущность того важного вопроса, который должен был
разрешиться благодаря точным наблюдениям Томаса Блэка и Гобсона.
В эту минуту солнце приближалось к своему кульминационному пункту.
Оба наблюдателя направили стекла своего секстанта на все еще
поднимавшееся светило. С помощью наклонных зеркал, находящихся
в инструменте, солнце, по отражению, должно было снова очутиться на
горизонте, и момент, когда оно нижним краем своего диска коснется
горизонта, будет наивысшей точкой огибаемой им дуги, и, следовательно, точным моментом его прохождения через меридиан, то-есть полднем этого
пункта земли.
Все смотрели, храня глубокое молчание.
— Полдень!—вскричал Джаспер Гобсон.
— Полдень!—ответил в тот же момент Блэк.
Стекла тотчас опустили. Лейтенант и астроном принялись за вычисления.
Через несколько минут лейтенант Гобсон встал и сказал своим
спутникам:
— Товарищи, с этого дня, 6-го июля, Компания Гудзонова залива
обязывается платить вам двойное жалованье!
— Ура! ура!—закричали в один голос спутники лейтенанта Гобсона.
Итак, мыс Батурст и прилегающая к нему территория находились, как показали наблюдения, за семидесятой параллелью.
Вот, впрочем, эти координаты, которые должны были иметь впоследствии
такое важное значение для нового форта: долгота:
к западу от Гринвичского меридиана, широта: 7 0 °4 4 ’37м к северу от
экватора.
В этот вечер отважные путешественники, забравшиеся так далеко от
обитаемого мира, больше чем за восемьдесят миль от форта Соединения, увидели, что лучезарное светило, спустившись на западе к горизонту, не
скрыло за ним своего блестящего диска.
Солнце полуночи в первый раз заблистало перед ними.
ХШ. Форт Надежды
Место для постройки форта было окончательно выбрано. Никакое
другое место не могло представить столько удобств, сколько давал этот
плоский от природы участок земли, находящийся позади мыса Батурст
на восточном берегу лагуны. Гобсон решил приступить немедленно к постройке
главного здания, а пока каждый мог устраиваться по собственному
усмотрению, пользуясь, конечно, санями для устройства временного
лагеря. Впрочем, зная хорошо своих подчиненных, Гобсон рассчитал, что
через месяц главный дом может быть уже выстроен. Дом этот должен
был иметь достаточно большие размеры, чтобы в него можно было временно
поместить девятнадцать человек, составлявших персонал отряда.
Впоследствии, до наступления сильных холодов, можно будет начать
строить казармы для солдат и магазины для склада мехов, хотя лейтенант
и не особенно надеялся, чтобы все эти постройки были окончены раньше
конца сентября; после же сентября поневоле надо было прекратить
работы в виду холода и долгих сумерек.
Из десяти солдат, приехавших с капралом Джолиффом, только двое, Сабин и Марбр, были настоящими Охотниками. Впрочем, и восемь остальных
владели топором не хуже, чем ружьями; все знали и умели все
делать≫ В настоящее время они должны были стать скорее мастеровыми, чем солдатами, так как дело шло о постройке форта, защищать же его
пока не было надобности. Петерсен, Бельчер, Райе, Гарри, Понд, Гоппе, Келлет были очень искусными плотниками. Руководил ими Мак-Нап, шотландец
из Стирлинга, искусный в постройке домов и даже кораблей.
В инструментах не было недостатка: топоры, рубанки, ручные пилы, большие
молоты—все это имелось налицо. Один из солдат, Райе, кузнец
по профессии, мог при помощи маленькой переносной кузницы готовить
болты, замки, гвозди, словом—все металлические части, необходимые для
плотничьих работ. Между солдатами не было ни одного каменщика, да
они и не были нужны здесь, так как все северные фактории строились
из дерева. К счастью, леса было много в окрестностях мыса Батурст, зато по какой-то странной случайности, тотчас же замеченной Гобсоном, здесь не встречалось ни скал, ни камней, ни валунов, ни даже голышей.
Песок—ничего больше. Берег был усыпан несметным количеством двустворчатых
раковин и морских растений, или зоофитов,44 состоявших, главным
образом, из морских ежей и морских звезд. Но, как о том и сообщил
лейтенант Полине Барнетт, в окрестностях мыса Батурст не существовало
ни одного камня, ни одного кусочка кремня, ни одного обломка гранита.
Мыс образовался, повидимому, из наносов земли, скрепленной корнями
деревьев.
В этот день, после полудня, Гобсон и Мак-Нап отправились выбирать
место для постройки главного дома на площадке у подошвы мыса Батурст.
Отсюда открывался вид на лагуну и территорию, расположенную
к западу на расстоянии от десяти до двенадцати миль. Направо, по крайней
мере, мили за четыре, поднимались довольно высокие утесы, окутанные в отдалении
туманом, налево же виднелись, наоборот, огромные равнины,
степи, которые зимою ничем не отличались от ледяной поверхности лагуны
и океана.
Выбрав это место, Джаспер Гобсон и мастер Мак-Нап обозначили
веревкой окружность дома. Этот план имел вид прямоугольника. Дом по
фасаду имел двадцать метров длины; в нем дверь и три окна выходили
на внутренний двор и четыре окна—на лагуну. Дверь была сделана не
посредине, а в левом углу, для того, чтобы холодный воздух снаружи
не проникал в комнаты, расположенные в другом конце помещения.
В первом отделении, представлявшем переднюю, была устроена двойная
дверь для защиты от холода; второе отделение было предназначено исключительно
для кухни, чтобы пар от продолжительной варки не проникал
в жилые комнаты; третье отделение состояло из большого зала, в
котором обитатели дома ежедневно должны были собираться для обедов
и ужинов; наконец, четвертое отделение было разделено на маленькие
комнаты, напоминавшие каюты на корабле: таков был простой план, выработанный
лейтенантом и его архитектором Мак-Напом.
Холостые солдаты должны были временно помещаться в большом зале, где для них были поставлены походные кровати.