гор. На всем доступном глазу пространстве океан был чист ото льда.
По всей вероятности, эта часть Ледовитого океана была вполне доступна
для кораблей, идущих к мысу Батурст из Берингова пролива. Таким
образом и корабли Компании могли летом легко проникать к мысу Батурст
через северо-западный проход.
Осматривая западную часть горизонта, Гобсон совершенно неожиданно
понял происхождение этих вулканических масс, загромождавших
берег.
Милях в десяти расстояния поднимались террасами огнедышащие
холмы, с, усеченными конусами, которые не были видны с мыса Батурст, так как были совершенно скрыты береговыми выступами. Линия этих
холмов вырисовывалась на горизонте, капризно извиваясь, как бы начертанная
дрожащею рукою. Оглядев внимательно холмы, Джаспер Гобсон
указал на них рукою сержанту и Полине Барнетт и, не произнося
ни слова, перенес взор на противоположную сторону.
На востоке был совершенно ровный берег, без малейшей неправильности, продолжавшейся до самого мыса Батурст. В хорошую зрительную
трубу можно было бы разглядеть форт Надежды и даже синий дымок, выходивший из трубы кухни и напоминавший о кулинарных занятиях
миссис Джолифф.
Сзади вся местность представляла два совершенно различных вида.
На востоке и на юге равнина в несколько сот квадратных миль примыкала
к мысу. Противоположная же сторона, от бухты Моржей до огнедышащих
холмов, ясно доказывала, что она обязана своим происхождением
извержению вулканов.
Лейтенант был поражен этим резким контрастом.
В девять часов сани достигли бухты.
— Как вы думаете, мистер Гобсон,—спросил его сержант Лонг,—
неужели все эти горы, которые тянутся на западе,—вулканы?
— В этом не может быть сомнения. Эти вулканы и набросали сюда
пемзы и обсидиана, и я уверен, что если бы мы подвинулись еще мили
на три, то нашли бы лаву и пепел.
— Вы думаете, лейтенант, что эти вулканы еще действуют?
— Этого я не могу утверждать.
6*
84 Ж Ю Л Ь В Е Р Н
— Однако, дыму не видать ни над одной вершиной.
— Это ничего не значит, сержант Лонг. У вас, например, разве
всегда трубка во рту?
— Нет, мистер Гобсон.
— Вот, сержант, то же самое и с вулканами: они тоже не курятся
постоянно.
— Это я понимаю, мистер Гобсон, но я не могу понять существования
вулканов на полярном материке.
— Их, в общем, существует ведь не очень много,—заметила Полина
Барнетт.
— Да, но все же их насчитывают порядочное количество. Огнедышащие
горы есть на острове Жан-Майен на Алеутских островах, ** на
Камчатке, в Русской Америке, 48 в Исландии, 49 на Огненной Земле.
Эти вулканы—не что иное, как трубы того громадного завода, в котором
перерабатываются химические продукты всего земного шара, и я думаю, что эти трубы расположены не случайно, а именно там, где они
необходимы.
— Конечно, мистер Гобсон,—ответил сержант,—но все же у самого
полюса, где такой ледяной холод...
— А не все ли равно, сержант, у полюса или у экватора. По-моему, этим отдушинам и следует быть скорее у полюсов, чем в каком-либо
другом пункте земного шара.
— Почему это, мистер Гобсон?—спросил сержант, которого замечание
лейтенанта, видимо, сильно удивило.
— Потому что эти отдушины открылись от напора газов именно
в тех местах, где земная кора была тоньше. А так как у полюсов земля
сжата, то и понятно, что... смотрите, вот Келлет делает нам сигналы,—
прервал сам себя лейтенант.—Вы пойдете с нами, милэди?
— Я лучше подожду вас здесь, мистер Гобсон,—ответила путешественница.—
Это избиение моржей меня совсем не прельщает!
— Хорошо. Если вы потрудитесь притти к нам через час, то мы
вместе отправимся обратно в форт.
Полина Барнетт осталась на вершине утеса любоваться разнообразной
панорамой, развертывавшейся перед ее глазами.
Через четверть часа Гобсон и сержант Лонг были уже на берегу.
Моржей собралось очень много, их можно было насчитать больше
сотни. Некоторые из них ползали по песку на своих коротких перепончатых
лапах, но большинство, разделившись группами, по семействам,
спали. Один или двое из самых больших самцов, длиною в три метра, рыжеватой масти, стояли настороже и охраняли всех остальных.
Охотники должны были подвигаться с большой осторожностью, прячась
за скалы и за все неровности почвы, чтобы незаметно окружить
несколько семейств моржей и отрезать им путь к морю. На суше эти
животные неуклюжи, неловки, они передвигаются или небольшими прыжками, или извиваясь, как пресмыкающиеся. Зато в воде они проворны,
ловки и даже становятся опасны для преследующих их охотников.
Однако самцы почуяли опасность. Они подняли головы, осматриваясь
на все стороны. Но прежде чем они успели подать сигнал тревоги, Гобсон и Келлет, с одной стороны, Лонг, Петерсон и Гоппе—с другой, выстрелили в моржей и, ранив пятерых, добили их копьями. Остальное
стадо бросилось спасаться к морю.
Победа досталась легко. Убитые моржи были громадных размеров; их клыки, хоть немного и ноздреватые, представляли все же большую
ценность; лейтенанту же, главным образом, нужны были не клыки, а сами
Охотники должны были подвигаться с осторожностью.
моржи, из которых, судя по их величине, можно было надеяться вытопить
большое количество жиру. Убитых моржей положили на сани, и
собаки потащили груз, который был, надо сказать правду, не очень легок.
Охота продолжалась не больше одного часа. Затем Полина Барнетт
присоединилась к своим спутникам, и все отправились обратно к форту
Надежды,
Нечего и говорить, что на этот раз все пошли пешком, так как сани
уже не были свободны. Надо было пройти не больше десяти миль, все
время по прямой линии. Но „прямая дорога—самая длинная" говорит
английская пословица, и надо сознаться, что на этот раз пословица оказалась
как нельзя более правильной.
Охотники вели дорогой оживленную беседу, и Полина Барнетт часто
вмешивалась в разговор, расспрашивая своих спутников о разных интересующих
ее вещах. Подвигались все же очень медленно. Собаки с трудом
тащили сани, нагруженные тяжелыми тушами моржей, да и дорога
была тяжела. По твердому снегу собаки достигли бы форта Надежды
часа через два, не больше, но теперь они подвигались с видимым трудом.
Лейтенанту приходилось часто останавливаться, чтобы дать животным
отдохнуть.
Сержант Лонг, не очень довольный этими остановками, не удержался
и проворчал:
— Моржам, по-моему, не мешало бы переселиться поближе к
форту.
— Они не нашли бы там подходящего места,—отвечал лейтенант.
— Но почему же, мистер Гобсон?—удивилась Полина Барнетт.
— Потому что моржи выбирают всегда отлогий берег, по которому
они могли бы ползти, выходя из моря.
— А разве берег возле мыса не отлогий?
— Вовсе нет, он, напротив, очень крутой, и похож скорее на обрыв.
Вот тут-то и заключается еще одна необъяснимая особенность этой
местности; и если наши рыболовы захотят удить рыбу с берега, им придется
иметь слишком длинные удочки. Почему такое странное устройство
поверхности, я не знаю, но я склонен думать, что несколько веков тому
назад сильным переворотом, вызванным действием вулканов, от берега
была отрезана часть материка, которую поглотили волны Ледовитого
океана.
XVI. Два выстрела
Прошла первая половина сентября. Если бы форт Надежды находился
у самого полюса, т.-е. на 20 градусов выше, то с 21-го сентября он был
бы уже погружен в сумерки полярной ночи. Но здесь, на семидесятой