Он старался разъяснить им, что, в виду приближающихся морозов, было бы очень неосторожно предпринять такое далекое путешествие, что провизии у них было вполне достаточно и что даже Томас Блэк
решил провести с ними эту зиму, чтобы заняться астрономическими
наблюдениями. В то же время Гобсон дал строжайшее приказание охотникам
стрелять лишь дичь, необходимую для пополнения запасов, и оставить
совершенно в покое пушного зверя. Он запретил им также удаляться
больше чем на две мили от форта, опасаясь, чтобы они не заметили, что оторваны от материка и окружены морем.
Этот день казался лейтенанту нескончаемо длинным. Гобсон несколько
раз подымался на верхушку мыса Батурст, то один, то в сопровождении
Полины Барнетт. Путешественница нисколько не унывала, и будущее
ее не пугало. Она даже пошутила, сказав Джасперу Гобсону, что этот
остров и есть, может быть, то судно, которому предназначено доставить
их к северному полюсу. При благоприятном течении почему бы и не
доехать до этой недосягаемой части земного шара.
Лейтенант Гобсон, слушая болтовню своей спутницы, продолжал
всматриваться в горизонт в надежде увидать землю. Но повсюду были
лишь небо и вода, и это еще больше подтверждало его предположение, что остров Виктории плыл на запад.
— Мистер Гобсон,—сказала Полина Барнетт,—вы не собираетесь
обойти и осмотреть весь остров?
— Да, непременно. Как только я определю его положение, мне надо
будет узнать его размер и форму, чтобы иметь в виду все те изменения, которые могут в нем произойти. ,Я все же предполагаю, что он треснул
лишь в том месте, где был соединен с материком.
— Удивительный случай. Путешественники обыкновенно возвращаются, открыв новые земли, которые и заносятся на географическую карту, мы же, наоборот, уменьшаем карту, вычеркнув существовавший до нас
полуостров Виктории.
На следующий день, благодаря ясной погоде, Гобсон определил высоту
солнца, затем приступил к определению долготы.
Астроном не захотел принять в вычислениях ни малейшего участия
и даже не вышел из своей комнаты, продолжая дуться, как малый ребенок.
Остров находился в то время на 157037/ долготы к западу от
Гринвичского меридиана.
Широта, определенная накануне, была 73°7'20.
Все с волнением принялись опять за географическую карту. Оказалось
следующее:
Остров находился в настоящее время на востоке, но, увлекаемый, очевидно, каким-то неизвестным течением, направлялся к Берингову проливу.
Таким образом могли осуществиться опасения лейтенанта, если
только остров Виктории не прибьет к какому-нибудь материку.
— Интересно было бы знать, на каком мы теперь находимся расстоянии
от американского побережья?—опросила путешественница.
Джаспер Гобсон взял циркуль и измерил на карте ту узкую полоску
моря, которая была обозначена между материком и семидесятой параллелью.
— Мы находимся сейчас за полтораста миль от северного побережья
русской Америки.
— Хорошо бы также узнать, на сколько миль уклонился остров от
прежнего своего положения.
— Он передвинулся приблизительно на семьсот миль,—ответил Джаспер
Гобсон, снесясь с картой.
— А когда, вы думаете, началось это движение?
— Наверно, в конце апреля,—ответил лейтенант.—Как раз в то время
размельченные, но еще не таявшие льдины уплыли на север. Надо предполагать, что наш остров, подхваченный тогда каким-то неизвестным, но
параллельным с берегом течением, плывет в продолжение трех месяцев
на запад со скоростью от восьми до десяти миль в день.
— Мне эта скорость кажется довольно значительной,—сказала Полина
Барнетт.
— Да, и по ней вы можете судить, как далеко мы уплывем в эти
два летних месяца по свободному от льда океану!
Несколько минут все молчали, устремив глаза на обозначенный на
карте, недосягаемый для исследователей северный полюс, к которому
теперь неизбежно влекло их морское течение.
— Неужели мы ничего не можем предпринять, испробовать, чтобы
выйти из этого положения?—спросила путешественница.
— Ничего, милэди. Нам остается только ждать и желать всеми силами
души скорейшего наступления зимы. Она опасна для мореплавателей, но
для нас она—единственное спасение. Зима—это значит лед, а лед— наш
якорь спасения, наша надежда, наша единственная возможность избегнуть
гибели.
III. Вокруг острова
На следующий день Джаспер Гобсон убедился, что остров, не изменив
положения, подвинулся еще на несколько миль к западу. Плотнику Мак-
Напу приказано было приняться за постройку большого судна, которое,
Плотник приступил к заготовке материала.
по объяснению лейтенанта, должно было послужить для ознакомления
в будущем году с побережьем Русской Америки. Мало интересуясь этими
подробностями, плотник приступил тотчас же к заготовке материала и
выбрал для верфи отлогий берег у самого мыса Батурст, что должно
было облегчить спуск будущего корабля в море.
Джасперу Гобсону очень хотелось поскорее обойти весь остров и
ознакомиться с теми изменениями, которые могли произойти в нем за
эти месяцы. Он предполагал обратить особое внимание на ту часть острова, где произошел разрыв с материком, и по ней определить, какой толщины
и твердости была вся эта покрытая землею ледяная глыба.
Но в этот день погода, хмурая вначале, к полудню ухудшилась еще
больше. Нависшие темные тучи разразились сильнейшим дождем. Крупный
град забарабанил по крыше дома, и раздалось даже несколько ударов
грома,—явление, совершенно необычайное под такой высокой широтой.
Лейтенанту пришлось отложить свое путешествие и выждать благоприятной
погоды. Но и в следующие дни, 20-го, 21-го и 22-го июля,
погода не улучшилась. Все небо заволокло тучами, буря свирепствовала
с страшной силой, и волны с ревом ударялись о берег острова, за
прочность которого теперь, как известно, было трудно поручиться. А каково
должно было быть кораблям в открытом море в такую бурю! Но
пловучий остров не поддавался, благодаря своей величине, натискам бури
и оставался равнодушным к ее порывам.
Полина Барнетт и сержант Лонг должны были сопровождать лейтенанта
в его экскурсии. Их недолгое отсутствие, которое могло продолжиться
не больше двух дней, не могло никого удивить. Пришлось, однако, запастись провизией, состоявшей из сушеного мяса, сухарей и водки. Дни
были в то время светлые, и солнце скрывалось лишь на несколько часов.
Опасаться встреч с дикими зверями было нечего, так как медведи, повидимому, инстинктивно покинули остров в то время, когда он был
еще полуостровом. Но все же на всякий случай Гобсон, Лонг и Полина
запаслись ружьями. Кроме того, у лейтенанта и унтер-офицера были
с собой кирки и топоры, необходимые для путешественников этих стран.
Во время отлучки лейтенанта, форт оставался в распоряжении капрала
Джолиффа или, вернее, его маленькой жены, и Гобсон был вполне спокоен.
На Томаса Блэка уже давно никто не рассчитывал, но он все же
обещал следить и отмечать могущие произойти во время отсутствия
лейтенанта изменения.
Полина Барнетт пробовала уговаривать бедного ученого, но он повторял, что никогда не помирится с тем, что природа сыграла с ним такую
плохую шутку, и что теперь ему до нее нет ни малейшего дела.
После дружеских рукопожатий исследователи покинули форт и отправились
на запад, придерживаясь береговой линии, идущей от мыса Батурст
к мысу Эскимосов.
Было восемь часов утра. Косые лучи солнца освещали берег, заливая
его золотистым светом. Море было спокойно; спугнутые бурею птицы