примириться с мыслью, что столько трудов и усилий пропало даром. Все
его мечты разлетелись прахом. Понятно, что теперь он смотрел на все
предпринятые работы с полным равнодушием.
Полина Барнетт вела себя так, как будто ничего не произошло. Она
с интересом следила за работами и нередко принимала в них участие.
Видя, с какой любовью миссис Джолифф занималась посевами, она ежедневно
помогала ей, давая весьма полезные советы. Щавель и лук дали
отличный сбор, благодаря усердию капрала, неутомимо отгонявшего от
них птиц.
Приручение оленей также вполне удалось. Многие самки произвели
на свет маленьких оленей; это дало возможность малютке Мишелю перейти
на питание оленьим молоком. В стаде было в то время до двадцати
голов. Оленей гоняли пастись на луга, а на откосах собирали короткую
и сухую траву, запасая ее на зиму. Приручаемые очень легко
олени вскоре так привыкли к обитателям форта, что и не намеревались
их покинуть; многих из них запрягали в сани для перевозки леса.
Немало диких оленей, бродивших в окрестностях, попало в ту вырытую
для них яму, в которую провалился в прошлом году громадный
медведь. Мясо их, просоленное и высушенное, было припасено на зиму.
В эту ловушку было в короткое время поймано до двадцати оленей.
Но однажды яма эта, по некоторым почвенным условиям, перестала
исполнять свое назначение. Марбр, возвратившись 5-го августа с обхода, подошел к лейтенанту с каким-то странным видом.
— Я был у ямы, господин лейтенант,—сказал он.
— И нашли в ней, надеюсь, пару оленей?
— Нет, господин лейтенант... нет...—ответил Марбр с замешательством.
— Как? В ней ничего не оказалось?
— Ничего, но если бы в нее и попал какой-нибудь зверь, то он наверно
утонул бы.
— Утонул бы?—вскричал лейтенант, глядя озабоченно на Марбра.
Да, господин лейтенат,—ответил Марбр,—вся яма наполнена водой.
- Мы начинаем оседать,—пробормотал сержант.
— Так,—сказал лейтенант, старавшийся быть спокойным,— ведь эта
яма, как вы знаете, была вырыта во льду, который и растаял под влиянием
солнечных лучей; вот, почему...
— Простите, что я вас перебиваю, господин лейтенант, но года эта
получилась не от растаявшего льда.
— Почему вы так думаете, Марбр?
— Потому что, как вы сами мне это когда-то объясняли, вода от
растаявшего льда должна быть пресная, а в яме вода совершенно соленая.
Несмотря на все старание владеть собою, Гобсон заметно побледнел
и не мог сразу ответить.
— К тому же,—продолжал Марбр,—когда я захотел измерить глубину
ямы, то, к моему величайшему изумлению, я не достал дна.
— Что ж из этого, Марбр?—вскричал с напускной убежденностью
лейтенант.—Тут удивляться нечему. Вероятно, какая-нибудь трещина на
почве послужила к сообщению ямы с морем, это ведь бывает... даже
с самыми прочными материками. Это не должно вас тревожить. Нам
приходится только отказаться от ямы и удовольствоваться расстановкой
западней в окрестностях форта.
Марбр приложил руку к козырьку, посмотрел как-то странно на начальника, повернулся и ушел.
Гобсон задумался на несколько минут. Какое важное извещение пришлось
ему сейчас услышать от Марбра! Было ясно, что дно ямы, омываемое
постепенно более теплою водою, треснуло, обнаружив поверхность
моря.
Джаспер Гобсон пошел отыскивать сержанта Лонга, чтобы сообщить
ему все происшедшее. Оба отправились незаметно на берег к мысу Ба-
турст, где у них были сделаны зарубки.
Осмотрев их, они убедились, что уровень пловучего острова понизился, со дня их исследования, на двадцать сантиметров.
— Мы начинаем понемногу оседать,—пробормотал сержант.—Льдина
тает снизу.
— О, зима, зима!—вскричал лейтенант, топнув со злостью ногою.
Но ничто еще не предвещало скорого наступления зимы. Термометр
держался на пятидесяти градусах Фаренгейта (пятнадцать градусов Цельсия
выше нуля), и понижался лишь на несколько часов ночью.
Зато приготовления к зимовке были самые усердные. Хотя припасы, которые должны были прибыть с капитаном Кравенти, и не дошли до
форта Надежды, но обитатели форта в них и не нуждались, так как
всего было заготовлено вдоволь. Даже спиртных напитков и сухарей
оставался еще порядочный запас. Свежая говядина и дичь имелись ежедневно, и эта здоровая пища, к которой еще присоединялись некоторые
противоцынготные средства, поддерживала здоровье обитателей форта
в прекрасном состоянии.
Громадное количество берез, сосен и елей было срублено в соседних
зарослях и с помощью оленей привезено в форт. Мак-Нап не жалел
вырубать деревья, уверяя, что их всегда будет здесь достаточно. И действительно, вся местность изобиловала разными породами деревьев.
Он даже поздравлял лейтенанта с тем, что ему посчастливилось
открыть эту благословленную страну,—единственную в мире, как го-
говорил он.
Единственную в мире! Бедный Мак-Нап, он и не подозревал, как
растравлял этими словами сердце своего начальника.
Понятно, что заготовление на зиму теплой одежды также не было
забыто. Забота эта принадлежала всецело женщинам. Полина Барнетт, зная, что придется покинуть форт и странствовать среди льдов, хотела, чтобы каждый имел теплую и удобную одежду. Для этого, конечно, употребляли всевозможные меха; все солдаты и их жены должны были
облечься в такие дорогие меха, что им могли позавидовать знатнейшие
люди и богатейшие русские княгини. Правда, женщины немного удивились, когда им выдали для шитья мех, взятый из запасов Компании, но
таково было приказание лейтенанта, и никто, конечно, и не подумал
возражать. Когда же миссисс Мак-Нап увидала, какую прелестную
одежду из горностая Мэдж приготовила для ее ребенка, то она перестала
находить, что напрасно расходуется такой дорогой мех.
Так прошло время до половины августа. Погода все еще была хороша, и хотя небо бывало временами туманно, но солнце быстро уничтожало
испарения.
Ежедневно лейтенант определял положение острова, стараясь удаляться
от форта, чтобы не обратить внимание подчиненных этими наблюдениями.
До сих пор, к счастью,он не заметил никаких важных изменений.
16-го августа остров Виктория находился под 167°27' долготы и 70°49'
широты. Он, следовательно, отодвинулся немного к югу, не прибли-
зясь, однако, к берегу, оставшемуся от него еще в двухстах милях к
юго-востоку.
Что же касается пути, сделанного островом с минуты разрыва перешейка, то его надо было считать от тысячи ста до тысячи двухсот миль, пройденных по направлению к западу.
Но что было это расстояние в сравнении с величиною океана? Разве
не было уже примеров, что корабли уносились течениями на тысячи
миль в сторону? Так, например, английский корабль „Резолют", американский
бриг „Адвенс“ , наконец, „Фокс“ были унесены на много градусов
и остановились лишь с наступлением зимы.
VI. Десятидневная буря
Все дни, начиная с 17-го по 20-ое августа, стояла прекрасная, теплая
погода. Туманы хотя и были, но не обращались в облака. Такая
продолжительная чистота атмосферы—явление довольно редкое в подобных
широтах; но оно было мало утешительно для лейтенанта
Гобсона.
21-го августа барометр, наконец, показал близкую перемену в состоянии
атмосферы; ртуть в нем понизилась сразу на несколько линий, но
на другой день опять поднялась, и только с 23-го числа стала уже постоянно
понижаться.
24-го августа все собиравшиеся постепенно испарения заметно сгустились.
Солнца за туманом не было видно, и в этот день лейтенант
должен был отказаться от своих вычислений. На другой день подул