Вообще олимпийцы страшно беспокоились за свой авторитет, и высшей дерзостью считалось, если кто-нибудь из людей хоть в чем-то посмеет сравнить себя с ними. Подобные попытки пресекались решительно и жестоко. Переубеждать, доказывать, спорить — этого боги не умели, да и просто не считали нужным. Какие дискуссии, когда в руках безграничная власть и столь же безграничное право использовать ее?
Гордилась своим потомством фиванская царица Ниоба: ни у одной женщины не было более прекрасных детей. Но царица посмела бросить вызов богине Латоне: что такое ее близнецы — Аполлон и Артемида — по сравнению с семью сыновьями и семью дочерьми Ниобы?! И расплата последовала мгновенно. Бог света и богиня охоты убедительно доказали свое превосходство: они хладнокровно перестреляли из луков беззащитных детей, а несчастная мать окаменела от горя, склонившись над телом последней дочери. Такой изобразил ее известный скульптор IV века до нашей эры Пракситель, на статую которого была сочинена эпиграмма:
А Овидий рассказывал, что близ Трои, куда буря перенесла окаменевшую царицу, стоит неподвижная скала, принявшая облик женщины. Давно уже покинула ее жизнь, но слезы не иссякли до сих пор и текут из пустых глазниц по белоснежному мрамору. Таким и остался образ Ниобы в сознании людей- памятник скорби и печали. А может быть, напоминание о бессердечии богов?
И как знать, не сводил ли каких-нибудь счетов с суровой богиней отчаянный Герострат, вымещавший столь нелепым способом свою обиду или злость на храме, воздвигнутом в ее честь? История, во всяком случае, дала немало примеров того, как изничтожались произведения искусства, единственным, но вполне достаточным пороком которых являлось то, что они были связаны с ненавистными именами и воспоминаниями. Потом проходили годы, века, и новые поколения спокойнее относились к прошлому, нередко переоценивали деятельность тех, кого прежде безоговорочно осуждали, и все становилось на свое место — то самое место, о котором заботится беспристрастная история.
УБИЙЦА ИЛИ СПАСИТЕЛЬ?
Красивый, интеллигентный юноша с артистической шевелюрой, стройный, изящный, не отличающийся особой силой, но зато поражающий своей одухотворенностью, — таким знает широкая публика Аполлона. Сразу скажем, подобное представление рождено всемирно известной статуей Аполлона Бельведерского, созданной в IV веке до нашей эры. Скульптор Леохар изобразил изысканного красавца, театрально откинувшего гордую голову и словно выставляющего себя напоказ.
Столь лакировочный образ сложился лишь в позднюю эпоху, в период эллинизма (IV–I века до нашей эры). Раньше же греки воспринимали Аполлона совсем иначе. Он был для них чуть ли не самым главным богом. То есть, конечно, старшинство и главенство принадлежало Зевсу, однако культ «отца богов и людей» играл в классическую эпоху гораздо меньшую роль в жизни, чем культ его сына.
Каждое греческое племя отдавало предпочтение тем или иным олимпийцам. Аполлона же чтили всюду. Уже в V веке до нашей эры историк Геродот называет его «богом эллинов». А святилище Аполлона в Дельфах собирало паломников со всей Эллады и считалось залогом единства греческого народа, разделенного на мелкие города-государства.
Аполлон-весьма разностороннее и противоречивое существо. Он бог света, дает жизнь, тепло; он же своими лучами поражает насмерть. «Феб-Аполлон»- уже само имя отражало эту двойственность: Феб — «светлый», а «Аполлон» «губитель». Не удивительно, что он наводит ужас и на людей и даже на богов. Когда Латона собиралась родить его, она обошла весь свет и, как писал поэт Гесиод,
Согласился, в конце концов, остров Делос, взяв с Латоны клятву, что он не потерпит ущерба от ее грозного потомка.
Впрочем, сами делосцы, гордившиеся столь высоким покровительством, придерживались иной версии. Они утверждали, что Гера запретила Земле предоставлять место Латоне, готовившейся разрешиться от бремени, но Зевс все же перехитрил супругу, и по его просьбе Посейдон поднял из морских глубин остров (а слово «Делос» означает «видимый»!), где и родились близнецы Артемида и Аполлон. Долго еще жители оберегали пальму, к которой якобы прислонялась Латона во время родов. Сам же Делос был объявлен священной землей. Сюда не пускали даже смерть — умирающих переносили на соседний остров. Делос стал позднее общегреческим торговым центром, здесь хранились огромные сокровища. Но жители даже не считали нужным возводить стены и делать укрепления: предполагалось, что святость этого места надежно оберегает его.
Ежегодно из Афин прибывал сюда корабль с паломниками. По преданию, это был тот самый корабль (его регулярно чинили и подновляли!), на котором легендарный герой Тесей отправился на Крит, чтобы убить Минотавра. Юноши же, сопровождавшие его, посвятили корабль Аполлону и дали обет совершать паломничества на Делос, если бог спасет их. Время, пока судно находилось в пути, тоже считалось священным, и в Афинах даже запрещалось в этот период приводить в исполнение смертные приговоры. Потому-то и отсрочили на месяц казнь знаменитого мудреца Сократа, осужденного за дерзкие речи против богов и государственных законов. Правда, философ не воспользовался благоприятной возможностью бежать из тюрьмы и предпочел принять яд, но не отступиться от своих принципов, один из которых гласил: «Главное — не в том, чтобы жить, а в том, чтобы жить честно».
Существовал ли действительно Тесей и имеет ли какой-нибудь реальный исторический смысл легенда о его поединке с Минотавром, об этом еще будет сказано. Но на примере Делоса нетрудно заметить, что с помощью мифов пытались объяснить происхождение тех или иных обычаев, пришедших из глубокой древности, доказать особое место, особые права различных городов, каждый из которых претендовал на исключительное внимание со стороны богов и людей.
Города избирали того или иного бога своим покровителем, чтили священные реликвии, которые должны были подтвердить благосклонность олимпийцев. Но всеобщим признанием пользовались именно святилища Аполлона. Именно к нему летели мольбы отовсюду, именно перед ним трепетали больше, чем перед Зевсом.
Даже Олимп охватывал ужас, когда появлялся «сребролукий», «ширококолчанный», «золотоволосый» Аполлон Дальновержец.
И лишь когда Латона усадит его и сам Зевс — не кто иной! — подаст ему чашу с нектаром, только тогда боги могут перевести дух. Но, по правде говоря, неясно, чего опасались олимпийцы — как-никак бессмертию их ничто не угрожало. А вот людям ослепительный Феб казался грозной, неотвратимой силой. Человек скоропостижно скончался? Значит, его поразила стрела Аполлона. При этом в мифах нигде не видно, чтобы грозный бог отличался милосердием, проявлял сострадание. Он холоден и бессердечен. Десятки людей — виновных и невинных стали жертвой его гнева. Среди них и беззащитные старики, и дети Ниобы, и герои, сражавшиеся под Троей, в том числе непобедимый Ахилл. Единственным уязвимым местом Ахилла была пятка, за которую держала его мать, закалявшая своего сына тем, что по ночам, когда он был младенцем, хладнокровно совала его в огонь. Именно в эту Ахиллесову пяту и направил Аполлон стрелу, пущенную Парисом, виновником Троянской войны.
Немало смертных стало жертвой неуемных страстей Аполлона. Домогаясь чьей-нибудь любви, он считался лишь со своими желаниями, и потому часто погибали не те, кого он ненавидел, а именно те, кто имел несчастье понравиться ему.