Купава дала ему внушительных размеров папку.
— Спасибо, — Милан встал.
— Ну, не пуха, — улыбнулась Купава.
— Спасибо, — улыбнулся молодой человек и вышел из комнаты.
Милан прошел по коридору к кабинету Вацлава. Раньше он частенько здесь бывал. Вацлав когда-то имел привычку посылать его за вином. Вот сюда он его и доставлял. А сейчас… Черт побери, сейчас он понятия не имеет, что от него хочет Вацлав.
Милан вдруг остановился, не доходя пяти шагов до кабинета. Да, Вацлав свалил на него свои дела. И ему, Милану, пришлось несладко, разбираться в вопросах, в которых он ничего не смыслил. Единственное, он мог послать все бумаги для окончательного решения князю Венцеславу. А Венцеслав? Он же стал князем, когда ему едва исполнилось восемнадцать. Что делал он со всем этим ворохом дел? Конечно, они не скапливались в таком количестве, но все-таки? И Милан впервые подумал, что монархия с действующим монархом не совсем умный строй. Хорошо если принц соответствует своей роли, и его было кому обучить. А если отсутствует одно из этих условий? Учиться на ошибках хорошо, но ведь за ошибки принцев расплачиваются подданные.
Милан переложил папку в другую руку и вошел в комнату. Вацлав сидел на своем обычном месте за письменным столом. Перед ним лежали какие-то бумаги и стоял бокал вина. На журнальном столике стояла бутылка и еще два бокала. Милан подумал, что Вацлав, вероятно, угощал Родислава.
Вацлав поднял глаза на вошедшего, и Милан почтительно поклонился. Он ждал, когда Вацлав предложит ему сесть, но маг молчал. Милан почти незаметно вздохнул и застыл почтительным изваянием.
— Вы хотели видеть меня? Это по поводу моей работы?
Вацлав медленно кивнул.
— Я хотел прояснить для себя кое-какие вопросы, — проговорил маг.
Милан снова поклонился и раскрыл папку. Он углубился в перелистывание бумаг, поэтому не заметил обращенного на него насмешливо-вопросительного взгляда Вацлава.
Некоторое время Вацлав слушал доклад своего секретаря, изредка прерывая его малозначительными вопросами. Милан почтительно отвечал, но все больше начинал злиться. Все ж таки, он у Вацлава уже второй час. Князь мог бы предложить ему сесть. В конце концов, раньше он не стеснялся держаться с ним на равных, а сейчас…
Милан не успел додумать. Вацлав внезапно глянул на часы и встал.
— Я совсем забыл, мой мальчик. Меня ждут во дворце. Знаешь что, иди, переоденься. Поедешь со мной. Договорим по дороге.
Милан торопливо вышел. У себя в комнате он в сердцах швырнул папку на кровать и раскрыл шкаф. Внезапно дверь его комнаты открылась, и на пороге появился Венцеслав. Маг прошел к шкафу, выбрал костюм, рубашку и туфли, и велел быстро одеваться. Милан переоделся, подхватил бумаги и пошел за начальником.
У входа в дом Вацлава ждала карета. Милан почтительно подсадил мага под локоток и сел напротив. Вацлав бросил на него гневный взгляд и Милан решил, что маг требует, чтобы он, Милан, занимался делом, а не простаивал и снова открыл папку. Он говорил, но на этот раз ему показалось, что маг его совсем не слушает.
Карета остановилась у роскошного дворца приемов королей Верхней Волыни. Во дворце приемов никто никогда не жил. Там проходили приемы, там располагался кабинет министров. Там были и неофициальные покои короля, в которых он, иногда, обедал с деловыми партнерами. Когда не было другого времени поговорить о делах.
Милан вышел из кареты, на ходу закрывая папку, и подал руку Вацлаву. Тот выскочил из экипажа, не обращая на эту руку ни малейшего внимания и сказал:
— Пойдем.
Милан вошел вслед за князем во дворец, прошел через просторные, светлые залы, расположенные анфиладой. На стенах висели старинные полотна, или их копии. Милан где-то читал, что картины, написанные до войны, сохранить не удалось. Зато удалось сделать практически идентичные копии. Кажется, этим и прославилась в свое время оптическая магия. Интересно только, очки, в которых Вацлав разгуливал по границе, сделали раньше или позже?
Залы были почти пустые. Несколько человек, находившихся там, несомненно, имели непосредственное отношение к службе королевской безопасности. Другого назначения Милан не смог придумать для этих шкафообразных молодых людей в ладно сидящей, бесспорно красивой, но полуспортивной одежде.
Над входом в очередной зал висело необычное полотно. Точнее, это полотно охватывало вход в зал со всех сторон. Сверху было небо прозрачной голубизны с редкими облачками. На облачках уютно устроились ангелочки и ангелицы, между ними порхали птички. Те же птички сидели на ветвях деревьев, изображенных с правой стороны от входа. Слева же, в волнах лазурного моря, плескались летучие рыбки. Милан даже остановился, чтобы полюбоваться.