Шурпенко правил лодку к вражескому берегу. Конечно, в этом был большой риск, но на войне на каждом шагу рискуешь. Да и другого выхода у командира взвода не было. Самое трудное и опасное взял на себя — это пока все, чем мог он помочь своим солдатам.
Еще в темноте, через час, а может, несколько позже, Шурпенко вернулся живым и невредимым. И на этот раз сопутствовала ему воинская удача и солдатская сметливость.
Теперь оба берега реки надежно соединились прочной веревкой, на которой, как на обычном пароме, по канату будут переправляться на плотах солдаты, кони, имущество…
— Эй, там, на берегу! На погрузку! — вполголоса подал команду Шурпенко.
Первыми подошли минометчики.
— Здорово, земляк! — приветствовал старшину командир минометной батареи младший лейтенант Огородников. — Славный ковчег соорудили. Молодец, старшина. Можно грузиться?
— Младшой, давай живее, не задерживай.
Лично проверил, как разместились на плоту солдаты и, убедившись, что минометы надежно закреплены, Шурпенко встал к рулевому веслу.
— Дружно взялись за канат! — скомандовал старшина. — Поехали!
Вода забурлила за кормой, течение было подхватило, но веревка надежно удерживала плот, который сразу осел на глубине, но на плаву держался хорошо.
Высадив минометчиков, Шурпенко со своими бойцами пошел в обратный рейс. Огородников напомнил:
— Ждем тебя на этом берегу, старшина! Пока!
На этот раз переправщики попали под бомбежку, однако плот уцелел. Только осколком ранило бойца.
Переждав налет, Шурпенко приказал ездовым грузиться прямо с конями. Повозки с боеприпасами на том берегу сейчас очень нужны войскам. Там уже на пространстве в несколько километров гремел бой. Хваленый «восточный вал» не смог остановить, даже задержать советских солдат.
И старшина снова плыл к вражескому берегу.
По приказу командующего 13-й армии генерала Н. Пухова выше переправ поставили дымовые завесы. Но дымы не спасали положения, они лишь в какие-то минуты мешали вести противнику прицельный огонь по плотам.
Над плотом пронеслись «мессеры», Шурпенко невольно пригнулся. Бомбы и снаряды вспороли черную днепровскую воду.
Никто не знает, сколько мужества и воли потребовалось от подчиненных Шурпенко, чтобы в эти минуты не выпустить веревку, не выпрыгнуть за борт, ища спасения в реке. Тяжесть ожидания, что вот-вот они попадут под прямое попадание вражеского снаряда или бомбы, происходило еще и оттого, что все, кто находился на плоту, знали: ничем не защищенные, они отлично видны противнику. Знали и поэтому невольно ждали удара. И только уверенность командира придавала солдатам силы. Шурпенко ни разу не выпустил руль, не повысил голоса.
Дмитрий потерял счет времени, для него оно слилось в один какой-то огненный круг, из которого скоро не выберешься.
Пристали к берегу и поставили плоты-ковчеги только после того, как переправили на правый берег последними батальонные кухни.
А бой нарастал все сильнее, звал старшину туда, где остались минометчики младшего лейтенанта Огородникова.
151-й стрелковый полк, форсировав Днепр, повел успешное наступление на Чернобыль. Однако в междуречье Припяти и Днепра батальоны попали под мощный удар контратакующей немецкой дивизии. Бойцы не дрогнули, с ходу перешли к обороне. Жертвуя собой, они прикрыли остальные полки дивизии, дав им возможность развернуться, занять выгодную позицию и изготовиться к бою.
С 5 по 8 октября, три дня 8-я стрелковая дивизия вела кровопролитные, изнурительные бои с фашистами, сдерживая продвижение танков и пехоты противника.
Теперь успех армии зависел от мужества и стойкости бойцов дивизии.
Как ни сжимались вражеские клещи, полкам все-таки удалось вырваться из вражеских тисков.
Боевое мастерство, отвага бойцов и командиров восьмой дивизии получило высокую оценку Военного совета Центрального фронта и его командующего генерала армии К. К. Рокоссовского.
Но среди тех отважных, которые остались в живых после этих боев, старшины Дмитрия Васильевича Шурпенко не было.
За героизм и мужество, проявленные при форсировании Днепра, старшине Д. В. Шурпенко было присвоено звание Героя Советского Союза.
В архиве Министерства обороны СССР хранится книга учета личного состава 151-го стрелкового полка, в которой значится, что Дмитрий Васильевич Шурпенко родился на смоленской земле в Шумячах в 1915 году. Служил в Красной Армии, воспитанник московской Краснознаменной милиции.
Идут годы. В том самом здании, в котором когда-то работал постовым Дмитрий Шурпенко, теперь размещается 108-е отделение милиции. Здесь его помнят. На самом видном месте в Ленинской комнате оборудован стенд, посвященный герою, вывешена его фотография, копия наградного листа, подписанная генералом К. К. Рокоссовским, другие документы. И Дмитрий Васильевич как бы снова в строю сотрудников милиции. Его мужество и бесстрашие молодые милиционеры берут себе в пример, стараются быть похожими на героя.