Его пальцы сжимают мои волосы, и он толкается в меня, вводя головку на дюйм глубже.
Я оглядываюсь назад. Боже мой. Его член такой большой. Больше, чем у Джоша, который действительно является моим единственным источником сравнения, если не считать развратных романтических книг, которые мы с друзьями скачиваем и рекомендуем друг другу.
Между ног разгорается пламя. Боль становится все сильнее. Я не могу перестать смотреть.
Он хватает меня за волосы, прижимая мою голову к земле.
— Ты чувствуешь, какая ты мокрая для меня, Блэр? Я должен был догадаться. Я всегда догадывался. Я видел, как ты выглядела, когда мы занимались всей этой херней, связанной с поиском острых ощущений. Я всегда подозревал, что тебя это заводит. Теперь я знаю, что это было правдой.
Боль взрывается в моей губе, когда я понимаю, что все еще прикусываю ее, потому что он кажется слишком большим. Как будто я никак не могу вместить в себя такую толщину.
Но я чувствую, как растягиваюсь вокруг его обхвата, когда он погружается в меня, бедра ударяются о мою задницу.
Ощущение взрывается в моей сердцевине, чувство того, что я полностью заполнена и использована. Он шлепает меня по заднице. Мои щеки горят от унижения и удовольствия.
Я едва успеваю перевести дыхание. А потом все начинается по-настоящему.
Он начинает входить в меня, двигаясь вперед-назад, мои стенки болят от каждого движения. Это жестоко, всепоглощающе, с каждой минутой все жестче и быстрее. Мое зрение расплывается в темноте, а пламя в моей душе разгорается все сильнее.
— Ты всегда представляла себе это так, Блэр? Такой влажной вокруг моего члена, пока я жестко трахаю тебя здесь, на земле?
Сердце бешено колотится в груди, мозг опьянен удовольствием, проходящим через мое тело, настолько, что я не могу остановить себя, выкрикивая ответы, которые мой рациональный разум никогда бы не выдал.
— Да, – скулю я в грязь. — Да, Ашер. Все те разы, когда я трогала себя и хотела, чтобы это был ты...
Темный стон удовольствия вырывается из его губ позади меня, он впивается в меня сильнее, головка его члена достигает такого глубокого места внутри меня, что я не могу подавить крик. Его руки перемещаются от моих волос к горлу, к груди, сжимая и щипая, пока все мое тело не начинает гореть.
— Черт возьми, Блэр, на этой планете нет другой такой женщины, как ты, – бормочет он. — Я должен был быть твоим первым, Блэр. Мы должны были быть единственными друг для друга. Я хочу убить каждого мужчину, который прикасался к тебе. Но вместо этого я соглашусь стать твоим последним.
Я едва могу осознать, что он говорит. Ашер ненавидит меня по какой-то глупой причине, даже после того, как забыл меня и бросил. Но он говорит так, будто я богиня, которой он живет, чтобы поклоняться, даже когда использует меня здесь, в грязи. Что происходит?
Я не могу больше думать об этом, потому что жар внутри меня нарастает до предела. Каждый толчок его бедер, каждое сжатие его пальцев вгоняют меня все сильнее и глубже в пустоту дикого, прекрасного забвения.
— Я чувствую, как ты сжимаешься вокруг меня. Кончи для меня, Блэр.
Мое ядро так сильно сжимается вокруг его члена, оргазм захватывает меня.
Тепло заливает меня, проникая в каждый дюйм кончиков пальцев. Я так страшно уязвима в этот момент: на улице, лицом в грязи, по милости Ашера, потерянная в кайфе этого оргазма. И от этого он становится еще слаще.
Я задыхаюсь, когда Ашер хватает меня и притягивает к себе, продолжая вколачиваться.
— Мне нравится, как моя маленькая шлюшка кончает, когда я ей говорю, – шепчет он мне на ухо. — Сейчас я наполню тебя своей спермой, и ты примешь каждую каплю, как хорошая девочка.
Огонь снова и снова пронзает насквозь, он напрягается, мое ядро становится все теплее, его семя заполняет меня.
Я задыхаюсь, когда его тело замирает. Ашер Стоун только что кончил в меня.
Я никогда не испытывала ничего подобного.
Часть меня хочет остаться здесь, плавая в тумане удовольствия, которое все еще покалывает мое тело. Но реальность вцепляется в меня, и я моргаю, пытаясь отстраниться.
Он тяжело дышит, вытаскивая член, и поднимается на ноги. Мое лицо пылает, я встаю на колени, натягивая юбку и футболку на место.
Это ничего не меняет.
Это не может ничего изменить, верно?
На мгновение между нами воцаряется напряженная тишина.
— Возвращайся в дом, – наконец говорит Ашер.
Я сглатываю, опускаю руки.
— Хорошо, – медленно говорю я, — но это ничего не меняет. Я здесь, чтобы победить.
Его глаза темнеют. Это то, что он хотел услышать? Или нет?
— Игра продолжается. Я буду наслаждаться, наблюдая, как ты разбиваешься и сгораешь.
Во мне вспыхивает гнев. После того как он просто заставил меня почувствовать себя так, между нами ничего не изменилось. И это прекрасно, но я не могу остановить иррациональный огонь раздражения, который приходит вместе с ним.
— Тебе бы этого хотелось, не так ли? Ты пытаешься уничтожить меня с тех пор, как мы приехали сюда.
Выражение лица Ашера ожесточается.
— Думаешь, я единственный, у кого есть месть? Не притворяйся невинной во всем этом, Блэр. Ты здесь, потому что хотела острых ощущений, чего-то большего, чем твоя идеальная жизнь.
Я бросаю на него ответный взгляд.
— Если ты так думаешь, то ты меня совсем не знаешь. Ты понятия не имеешь, каково это – быть мной, когда каждая часть твоей жизни продиктована кем-то другим.
Он смеется, холодно и язвительно.
— Бедная маленькая богатая девочка. Знаешь, что я думаю? Я думаю, тебе нравится, когда есть кто-то, кого можно обвинить в твоем выборе. Так легче, не так ли?