На моем телефоне высвечивается имя Ашера. Я отклоняю звонок.
Я скучаю по нему. Но даже мысли о нем разрывают рану, которую не знаю, как закрыть.
Вернувшись домой, я не встаю с кровати. Жалюзи закрыты. Друзья звонят, пытаются приехать. Джош присылает цветы. Я позволяю всему этому идти своим чередом, засыпая при любой возможности. Это единственное, что я чувствую сейчас, – темнота, окутывающая меня, заглушающая все вокруг. В конце концов я понимаю, что Ашер перестал так часто звонить. Я не знаю, когда именно, потому что я слишком оцепенела, чтобы замечать что-либо.
Однажды днем я чувствую новый вид льда в маминых глазах, когда она заходит в мою спальню. Она всегда была осуждающей, но это что-то другое. Полированная маска исчезла, на смену ей пришло что-то резкое и ненавистное.
— Я поговорила с персоналом больницы, – говорит она. — Я знаю, что это тот мальчик, Ашер, который привез тебя туда. Он сделал это с тобой. – Мое горло сжимается. Я не могу ответить. — Мы не собираемся стоять в стороне и смотреть, как ты разрушаешь свою жизнь. И разрушаешь наши жизни тоже. На кону наша репутация в обществе, Блэр. – Она не дает мне шанса ответить, прежде чем предъявить свой ультиматум. — Если ты еще хоть раз заговоришь с Ашером Стоуном, мы вызовем на него полицию.
Мышцы желудка спазмируют.
— Что? – выдавливаю я, мой голос едва слышно шепчет.
— Он торгует... веществами, Блэр. Наркотиками. И я знаю, что ты тоже это знаешь. – Ее взгляд ожесточается. — С этого момента мы будем проверять твои звонки и сообщения. Ты под домашним арестом. Никаких встреч с друзьями, если только мы не дадим на это четкого разрешения.
Тяжелая тишина заполняет комнату, давя на меня.
— Ты бы не стала, – вздыхаю я.
Она улыбается тонкой, горькой улыбкой.
— Я много работала, чтобы получить эту жизнь. Я не позволю своей капризной дочери отнять ее у меня. Ты даже не представляешь, на что я способна, Блэр. Поверь мне.
Если копы заберут Ашера, то все – его будущее тоже пропало. Ни тату-салона, ни шанса на лучшую жизнь. А его бабушка...как она будет жить без него?
Мой голос дрожит, когда я наконец отвечаю.
— Х-Хорошо...
Удовлетворенная, она поворачивается и уходит.
Когда дверь закрывается, темнота вокруг меня словно сгущается, поглощая меня целиком. Я смотрю в окно на темноту снаружи и думаю, где же Ашер. Интересно, думает ли он обо мне. Гнев и сожаление поднимаются вверх, сжимая мою грудь, когда я думаю о неделях, которые провела, прячась, изолируясь от друзей, от него, от всего мира.
Я не знала, что это был мой последний шанс увидеть его. Теперь этот шанс упущен.
Может быть, когда мне исполнится восемнадцать и я смогу переехать, я наконец-то стану свободной. Может быть, найду способ сбежать от всего этого.
Но до тех пор я в ловушке.
Пожалуйста, подожди меня, Ашер.
Глава шестнадцатая
Ашер
Семнадцать лет
День сто сорок седьмой.
Именно столько времени прошло с тех пор, как Блэр упала.
Столько же времени она не разговаривала со мной.
Я пытался заполнить пустоту, образовавшуюся после ее потери, – пил, веселился, делал все, чтобы заглушить боль. Избегаю других девушек. Мне на всех наплевать, так что это довольно легко. В глубине души я все еще верю, что однажды Блэр появится у моей двери, готовая сказать мне, что ей лучше. Ее лодыжка зажила, ее разум исцелен.
Но этого не происходит. Пока нет.
— Двести баксов за партию, – говорю я, протягивая пакет с таблетками.
Маккензи прищуривается. Да, я завышаю цену. Такие девушки, как она, понятия не имеют, сколько должна стоить упаковка таблеток, а у нее есть деньги, которые можно сжечь. Уже около года я продаю наркотики другим старшеклассникам. Не знаю, знала ли об этом Блэр. Раньше я рассказывал ей обо всем, но некоторые вещи, как мне казалось, лучше от нее скрывать. Просто для ее же блага. Я осторожен, но если бы меня когда-нибудь поймали, я бы не хотел, чтобы она знала. Отчасти я боялся, что она не поймет. Блэр никогда ни в чем не нуждалась. Если бы я не продавал эти маленькие пакетики, мне нечем было бы платить по счетам и ухаживать за бабушкой.
Маккензи клацает наманикюренными ногтями по экрану телефона.
— Двести? В прошлый раз было полсотни.
Я провожаю ее взглядом. Мой желудок горит, словно я только что выпил порцию кислоты.
Блэр.
Она стоит в небольшом кругу людей на другом конце комнаты, выглядит бледной, не улыбается. Черт, я больше не должен заботиться о ее благополучии, верно? Я месяцами пытался до нее дозвониться. Наверное, она винит меня в случившемся, потому что не ответила ни на один звонок или сообщение. Я занимался и другим дерьмом. Проходил мимо ее дома ночью больше раз, чем могу сосчитать.
— Уставился на Блэр, да?
Самодовольный голос Маккензи возвращает меня в настоящий момент. Она выглядит так, будто поймала меня на чем-то незаконном – ну, не считая продажи таблеток.
Я пожимаю плечами.
— Блэр? Нет.
Она закатывает глаза.
— Тебе не обязательно вести себя так скрытно. Я знаю, что вы с Блэр иногда общались.
Моя челюсть сжимается. Если она так много знает, почему бы не копнуть чуть глубже?
— Я думал, что Блэр останется дома после... – отвечаю я. — После... несчастного случая.
Я оставляю это в тайне, не зная, как много эта раздражающая как черт девушка знает о той ночи. Понятия не имею, знает ли она, что я был там, когда Блэр упала.