Два.
Я стискиваю зубы.
Вычеркиваю Блэр из своего сознания.
Погружаюсь в темноту, мои мысли спокойны и тихи.
Вот мы и начинаем, блять.
Один.
Глава шестая
Ашер
Возраст 15 лет
Иногда лучшие вещи в жизни происходят в темноте.
С той ночи в парке у нас с Блэр Беннет есть общий секрет.
Никто не знает, что мы друзья – Блэр Беннет, Маленькая Мисс Голос-Самой-Популярной, Будущая-Королева-Выпускного, Богатая-Девушка-Бель-Эйр и я.
Черт, «друзья» даже не совсем подходящее слово для этого. Но что бы это ни было, это происходит так, что никто не знает: ее родители, ее друзья, мои друзья. Они все в неведении. Метафорически, я имею в виду – одно из единственных слов, которые я действительно помню из уроков английского, до того как я начал прогуливать большинство дней.
Но сегодня вечером темно в буквальном смысле. Сейчас восемь вечера мрачного февральского вечера, и даже в Лос-Анджелесе в это время года становится холодновато. Мы с Блэр стоим на краю крыши многоквартирного дома. Пришлось пробраться мимо дремлющего охранника, чтобы забраться сюда.
— Ты уверена в этом? – спрашиваю я.
— Конечно, – отвечает она. — Тебе не обязательно спрашивать меня каждый раз, знаешь ли.
Я ухмыляюсь.
— Просто пытаюсь быть джентльменом.
Она хихикает.
— О, точно. Ашер Стоун, идеальный джентльмен. Который носит только черное, покрыт татуировками в пятнадцать лет и ненавидит 99% человечества.
Я тоже смеюсь, но что-то во мне шевелится. Почему я не могу быть всем этим и при этом оставаться джентльменом, по крайней мере, для нее? С тех пор как я встретил Блэр, другие девушки меня просто не привлекают.
Я снова затягиваюсь сигаретой.
— Ладно, может, я и не джентльмен.
Она морщит нос.
— Я бы хотела, чтобы ты не курил, Ашер.
Я делаю это вне дома, чтобы бабушка не вдыхала его. Она и так достаточно хрупкая.
— А я бы хотел, чтобы Рианна отвечала на мои сообщения в DM, – говорю я, выдыхая струйку дыма в ночь. — Мы все хотим того, чего не можем иметь.
Блэр закатывает свои красивые карие глаза. И все же я сбрасываю сигарету с крыши здания, над щелью между этой и следующей крышей.
Сегодня вечером мы перепрыгнем ее.
Она не огромная – примерно шесть футов. Легко на земле, немного сложнее здесь, наверху. Но Блэр понимает это, как и я. Так, как большинство других людей в мире не имеют ни малейшего понятия.
Тебе нужен риск, иначе ты не получишь кайфа.
Я киваю в сторону падения.
— Не боишься, да?
Ее брови сходятся вместе.
— Я не тяну. Просто забочусь о твоем респираторном здоровье.
Для дипломированной хорошей девочки у Блэр есть дикая черта. Именно это мне и нравится в малышке Блэр Беннетт – под личиной идеальной принцессы скрывается маленькая грязная любительница острых ощущений.
Несколько месяцев назад она чуть не упала с дерева в парке, и я поймал ее. Она убежала за своими друзьями, но не успела оглянуться. Я не взял ее номер. Богатые девушки из ее района – не мой тип.
Но я все время жалел, что не взял. Неделю спустя я был в скейт-парке, и кто там появился? Блэр. Она нервно оглядывается по сторонам. Говорит мне, что хочет залезть на другое дерево.
Это был лучший чертов момент в моей жизни.
Не то чтобы это о многом говорило. Мне выпала хреновая судьба. Отец: никто. Мама: сошла с ума и проглотила бутылку таблеток. Семья: моя бабушка. Я бы ради нее хоть на край света отправился, но она стареет и слабеет. Мне больно это видеть.
Мы с Блэр никогда не говорим о том, почему держим это в тайне. Почему мы встречаемся только по ночам, только вдвоем. Почему я слышу, как она говорит по телефону своим избалованным подружкам, что она дома, учится, или рассказывает своей строгой маме, что она с цыпочкой по имени Маккензи.
— Тогда давай сделаем это, – говорю я.
Мы наклоняемся над краем. Ее рука крепко сжимает мою, маленькие розовые ногти впиваются в нее. Мышцы моего живота спазмируют. Это единственный раз, когда мы прикасаемся друг к другу – когда выполняем какой-нибудь трюк для адреналиновых наркоманов. А в наши дни это происходит чертовски часто.
Некоторые дети ходят в торговый центр или проносят выпивку на домашних вечеринках. Обычные подростковые штучки. Но мы с Блэр? Мы другие.
Она сглатывает.
— Ладно, может, я немного боюсь, Ашер.
Я опускаю взгляд. По правде говоря, я тоже боюсь высоты. Черт, никто не хочет упасть насмерть, верно? Мне, конечно, всего пятнадцать, но я уже много лет назад усвоил, что нужно делать что-то, боясь, иначе ты не будешь делать этого вообще. Только так можно побороть страх. Ты должен побороть его, разбить ему голову, как будто это какая-то бешеная тварь, которая пытается вонзить в тебя свои мерзкие гребаные зубы.
— Мы всегда можем просто потусоваться здесь, если ты не готова, – говорю я.
Ее взгляд ожесточается. Даже спустя несколько месяцев я не знаю точно, почему, но знаю, что ей это нужно так же сильно, как и мне.
— Нет, я сделаю это. Но ты первый.
Мне нравится знать секрет Блэр. Мне нравится быть ее секретом. Никто больше в этом чертовом мире не знает, что идеальная принцесса балета втайне любит получать адреналин.
Я выдыхаю, тяжело. Поднимаюсь на крышу. Перехожу на спринтерский бег. Прохладный ночной воздух обдувает мое лицо, когда я бросаюсь в проем.
Знаю, что должен смотреть вперед, но я смотрю вниз. Улица внизу выглядит крошечной с того места, где я лечу. Я чувствую себя чертовым богом.